— Странный у вас мир, — проговорила она.

— Оставайтесь, — предложил я, прекрасно зная, что откажется и почему откажется. — Ваше величество, вам понравится.

— Я нужна там, — ответила она ровно. — Без меня королевство ждут потрясения.

— Потрясения могут быть и хорошие, — заметил я.

Она покачала головой.

— Потрясение — плохо всегда. Ищи, как мне вернуться. Ты же мужчина! Ты должен.

— Да, конечно, — пообещал я. — Сперва думательный этап, это такое подготовительное мероприятие, потом прощупывание возможностей, а затем и завершающий этап. Пока что начинаю осторожненько переходить к первому. Медленно, чтобы не надорваться.

— Надо быстро, — сказала она отрывисто. — Могу не успеть.

— Неужели так плохо? — спросил я. — Мне кажется, большинство высших глердов вам преданы. Мяффнер, Иршир, Хоткингард…

Я запнулся, подыскивая имена, она смотрела с грустной иронией, хотя и по-прежнему свысока.

— И все?

— Просто я знаю очень немногих, — сказал я, защищаясь, — по крайней мере, Руперт Картер вам предан, а это немаловажно. Еще ваш человек Тархантер…

Она снова посмотрела свысока.

— Тархантер? Ты говоришь о герцоге Тархантере?

— Ну да, — сказал я. — Такому любителю охоты никакие потрясения не нужны. Присядьте вон сюда, ваше величество… Это покрывало, не пугайтесь, такое не совсем покрывалистое с виду, но это покрывало, накрывало и даже укрывало. Высокие технологии, в смысле, сложносоставное колдовство с примесью магии и волшебства…

Она посмотрела вроде бы с сомнением, или это мне только показалось, как я набросил на декоративное толстое бревно, что должно создавать иллюзию слияния с природой, тонкую кисею.

Кисея на глазах распухла в толстое покрывало толщиной с зимнее одеяло, а то и перину. Я ожидал, что королева на всякий случай для проверки потыкает пальцем, но не унизилась до такого простонародного жеста, для королевы подданные должны готовить самое лучшее и правильное, села спокойно и царственно, спина все такая же прямая и даже ровная.

Ящеренок, осмелев, начал слезать с моего плеча, задержался на коленке, на ходу опасливо осматривается, мордочку поднял и жадно пронюхивает странные запахи чужого мира.

Я следил за ним, как он осторожно опустил переднюю лапу и щупает землю, а остальными тремя вцепился в штанину еще крепче.

Вдруг, я не успел крикнуть, прыгнул, ухватил в трех дюймах от моей ноги пробегающую жужелицу.

— Фу! — рявкнул я. — Плюнь!

Он повернул ко мне голову, в полураскрытой пасти торчат только задние ноги жука, сглотнул и посмотрел на меня с самым невинным и даже обиженным видом: тебе что, для меня и жука жалко?

— Дурачок, — сказал я с тревогой, — а вдруг наша еда для тебя закручена в другую сторону?

Королева посмотрела на ящеренка, на меня.

— Это… как?

Я отмахнулся.

— Не берите в голову, ваше величество. Человек не свинья, ест все, а животные — существа нежные, чуткие, отзывчивые… У него может быть несварение желудка.

Она наморщила нос.

— Не издохнет.

Я взял ящеренка на руки, почесал ногтем спинку, перевернул и погладил толстое белое пузо с нежной бархатистой кожицей.

— Если все нормально, то… гм…