– Не думал, что ректор пойдет на такие крайности.

– Ректор? – с сомнением уточнил Тай.

– Бумага – с гербом академии, – отозвался лорд Лайвернес, вчитываясь в сумбурный поток слов, которые приличному человеку и произнести стыдно. – Впрочем, возможно, это инициатива кого-то из прихлебателей, но угрозы я представлю его величеству. Что было дальше?

– Мотобратья ждали нас за поворотом дороги, чтобы не привлекать внимания, но не успели мы до них доехать, как под карету кинулся бродяга. Кучеру пришлось затормозить, и тут со всех сторон посыпались нищие в лохмотьях, но с тяжелыми посохами!

Грегори вскинулся, но Тайлер его успокоил:

– Махоун успел вовремя. Они разогнали всю банду и слегка помяли самых наглых, а потом проводили мисс Стоукс до самого дома. Там женщин встретили слуги и охрана, я лично обошел все комнаты с амулетом и посоветовал миссис Дженкинс заночевать в одной комнате с мисс Амандой. Мотобратья оставили несколько человек для охраны…

– Но если у Мэнди все в порядке, – перебил брата сын герцога, – почему ты в таком виде и ранен?

– Меня ждали возле особняка Ратлендов, – криво усмехнулся Тай, делая еще глоток бренди. – Это были профи, всего трое. Двоих я сумел опередить, а третий просил передать тебе привет от графини.

Грегори с трудом удержался от крепких слов. Значит, змеюка не успокоилась, покончив с Дансером. Да и Брегета ей удалось вывести из игры. Зачем же дамочка заявилась в Бриванию и так нагло расхаживает по королевскому дворцу? Грег собирался обсудить все это с братом, но тут в дверях появился лакей, сообщивший о приезде доктора, и все разговоры пришлось отложить до утра – Тайлер нуждался в лечении.

Поутру, после откровенных разговоров и ночной суеты, Ал заставил Махоуна спешно собраться и поехать на Ричардсон-стрит, самую известную улицу ювелиров, чтобы купить кольцо, достойное «самой прекрасной девушки Бривании».

Сопровождать Аманду отправились бывшие сослуживцы Кентавра и присланные из дворца гвардейцы. А вот засвеченным огневику и актеру велено было отдыхать.

Ювелирная улица, как всегда, сияла огнями витрин и улыбками продавцов. Старейшие фирмы предпочитали ставить за прилавок прилизанных юнцов в слишком тугих воротничках. А хозяева новомодных лавок предпочитали украшать витрины девицами в туго затянутых корсетах. Килкени хмуро обозрел выставку «противоречивых достоинств», но Ал дернул его за рукав:

– Не туда смотришь, Кентавр, идем! – и увлек приятеля вглубь кривых переулков, отходящих от широкой улицы. – Покупать нужно там, где есть мастер.

В конце концов Ал привел Махоуна к низкому дому со слегка обшарпанной вывеской. Внутри их встретил потертый деревянный прилавок, начищенный медный колокольчик и маголампа, выхватывающая кольцо бархатного подноса.

– Мастер Фицхью! – позвал актер, наклоняясь куда-то за стойку.

– Иду-иду, молодой человек! – Пожилой, но крепкий мужчина в очках появился из подсобки, одергивая теплый клетчатый жилет. – Ах, это вы! Что привело вас ко мне? – поинтересовался старик, разглядывая больше Кентавра.