Капитан следил за машиной, и завелась она с пол-оборота.

От Сантово до Коринки было чуть более восьми километров. Семь из них проходили по бездорожью. Но разбитая грунтовка «УАЗу» нисколько не страшна.

Он рванул со двора по центральной улице, разгоняя кур и детвору. За это время те ребята, которые орудовали в деревне, уехать оттуда не могли. Значит, он встретит их. Другой дороги от Коринки, не считая лесных, которые еще знать надо, просто не было.

Вскоре капитан въехал в деревню, остановился у дома Марина.

Кузьмич вышел к калитке.

Участковый увидел его и спросил:

— Гости ваши еще тут?

— Тут, Ваня. У Агеевых. Еще трое за бывшей школой у своей иномарки.

— Понял.

— Ты поаккуратней, Ваня, у них может быть оружие.

— Ты видел?

— Нет, не видел, но такие рожи без оружия не ходят.

— Разберемся, — сказал капитан, сел в «УАЗ», проехал за школу и остановил внедорожник рядом с «Тойотой», у которой курили Басалай, Сенько и водитель Манин.

Они ждали товарищей, которые до сих пор вели разговор с Агеевыми.

— Участковый, капитан Коробенко, — представился полицейский, — документы, пожалуйста.

Басалай усмехнулся и заявил:

— Вызвали все-таки. Кузьмич, что ли?

— Я сказал, документы, ваши и на машину. Быстро! — рявкнул капитан.

— Напрасно кричишь, начальник, — спокойно сказал Басалай, доставая паспорт, — мы здесь на законном основании, работа у нас такая. Никому никакого вреда не причиняем. Просто разговариваем с людьми.

Капитан забрал паспорта, документацию на машину. Все было в порядке.

Он вернул документы этим милым ребятам и сказал:

— Вас было пятеро. Где еще двое?

— Да тут недалеко, — ответил Басалай, — с семьей Агеевых беседуют.

— И о чем же ваши беседы?

— Ничего особенного в них нет. Деревня загибается, сам видишь. Раньше здесь сколько дворов было? Не меньше пятидесяти. Клуб работал, школа. Сейчас восемь семей осталось. В том числе москвичи, которые приезжают сюда два раза в год, да дед Кандин. Его сын в Переславль забирает. Три семьи приняли предложение строительной фирмы «Бритис», которую мы тут представляем. Остались Голева, Кузьмич да Агеевы. С ними и ведем переговоры.

— А какое вам дело до тех людей, которые живут здесь? Что вам тут надо? — спросил участковый.

Басалай усмехнулся и ответил:

— Места здесь, капитан, хорошие, сам видишь, а пропадают зазря. Посему строительная компания решила на месте деревни поставить пансионат для жителей райцентра, чтобы приезжали, отдыхали, здоровье поправляли. Да, можешь директору компании, Родиону Петровичу Буханову позвонить, он все объяснит. От себя могу лишь сказать, что нам поручили поговорить с людьми, предложить им переехать в райцентр или продать свои подворья. Ничего противозаконного в этом нет.

— А угрожать расправой, если не уедут, это тоже законно?

Басалай изобразил изумление.

— Угрожать? Ты что, капитан? Какие угрозы? Это уже напраслину на нас гонят. Мы не банда какая-нибудь, сотрудники компании, занимаемся переговорами, убеждаем людей прислушаться к нашим словам, не допускаем никаких угроз. Да, возможно, мы и надоели им, часто приезжаем, отвлекаем, даже нервируем. Но у нас народ какой? Ему предлагаешь улучшение условий жизни, а он ни в какую. Пусть один, в дерьме по уши, но в родной деревне. А власть какую линию ведет? Чтобы все жили достойно. Вот и убеждаем.