— Берегитесь! — отчаянно крикнул Скиннер, и мы все бросились к ангару. Андерсон, выскочивший из машины, тоже бежал к нам. Мы едва успели вскочить в широкие двери ангара, как самолет рухнул. В воздухе словно сверкнула черная молния, и последовал взрыв — не рокочущий и громоподобный, как залп из тяжелых орудий, а короткий, резкий и больно ударивший по барабанным перепонкам. Полетели обломки, и что-то упало прямо к нашим ногам. Самолет упал на край асфальтированной площадки в десяти футах от полицейской машины. Мы бросились к нему, не обращая внимания на предупреждающие крики Скиннера, что могут быть и другие взрывы.

Зрелище было ужасное. Я с трудом узнал Кимболла-старшего в том, что было привязано ремнями к заднему сиденью, которое смастерил для него Скиннер. Видимо, вся сила при падении пришлась на хвостовую часть самолета. Мануэля Кимболла, по крайней мере, можно было узнать. Лицо его почти не пострадало.

Мы со Скиннером расстегнули на нем ремни, пока остальные занимались старым джентльменом. Мы перенесли их в ангар и положили на брезент на полу.

— Лучше отведите ваши машины подальше, — посоветовал Скиннер. — Не ровен час, еще что-нибудь взорвется.

— Ну, свою я если трону с места, то уже не остановлюсь, — сказал я. — Что ж, мистер Андерсон, пришло время закругляться. Помните, что сказал Ниро Вульф? Он предупредил, что я буду действовать четко и решительно. Вот, в этом конверте доказательства, а убийца вон там, на брезенте. Тот, что с лицом.

Взяв клюшку и конверт с запиской для Вульфа, я покинул ангар и направился к своей машине. Мне понадобилась лишь пара секунд, чтобы завести ее и дать полный газ.

У ворот, перед тем, как свернуть на шоссе, я остановился и крикнул Даркину:

— Собирай ребят, едем домой.

Через двадцать две минуты мы уже были в Уайт-Плейнс. Никогда еще мой «родстер» не шел так хорошо. Я позвонил Вульфу из той же аптеки, из которой звонил две недели назад, когда сообщил, что Андерсон прохлаждается в Адирондакских горах, а пари можно заключить разве что с Дервином.

Вульф сразу же поднял трубку и выслушал мой краткий, но исчерпывающий ответ.

— Хорошо, — сказал он. — Надеюсь, ты на меня зла не держишь? Просто я не хотел загружать тебя мелочами. Фриц тут готовит что-то особенное, специально для тебя. Кстати, Уайт-Плейнс далеко от Скарсдейла? Мне позвонил Глекнер, похвастался, что получил редкий гибрид дендробиума мельпомены с финдлаянумом и хочет дать мне сеянец. Не заедешь ли по дороге, а?

Чек с виду был невзрачным кусочком блекло-голубой бумаги, который можно свободно вложить в обыкновенный почтовый конверт, даже не складывая вдвое. Он казался мне еще меньше от того, что был заполнен чьим-то размашистым и неразборчивым почерком. Я решил, что это рука Сары Барстоу, но внизу увидел мелкими буквами: «Эллен Барстоу». Была суббота, чек пришел с первой утренней почтой. Как только я увидел конверт среди прочей корреспонденции, я сразу же позвонил Вульфу, но он велел мне самому вскрыть его и оформить в банке депозит. Взглянув на него в последний раз, я протянул его в окошечко банковскому кассиру.