– А как же! – откликнулся Олег. – Что ж теперь, закрывать его, что ли? Такие деньги в строительство вложены были! Постойте, Надежда Николаевна, а вы откуда знаете, что мы в «Голден-Холле» были? Вероника ведь вам не говорила!

– Правильно, не говорила, – подтвердила Надежда. – Но я заметила у вас на капоте их фирменную наклейку.

– Верно, – засмеялся Олег. – Они на своей стоянке всем гостям бесплатно машины моют. И оставляют фирменный знак, на память. А вы, я смотрю, женщина наблюдательная, ничего от вас не скроешь…

– Если бы, – вздохнула Надежда. – То есть я хочу сказать, что я, конечно, наблюдательная, но есть некоторые вещи, которые меня очень интересуют, но выяснить их я не имею возможности.

– Например? – спросил Олег, глядя на дорогу.

– Не буду оригинальничать, – призналась Надежда, – меня очень интересует вся эта цепочка убийств, которая задела и вашего директора…

– Ах вот вы о чем… – помрачнел Олег.

– Именно об этом. Вы, конечно, посчитаете меня просто любопытной обывательницей, ищущей острых ощущений и с этой целью смотрящей все подряд криминальные новости, но это не совсем так. Так что сделайте мне одолжение, давайте побеседуем, пока едем, все равно вам деваться некуда.

Олег недовольно хмыкнул, но промолчал.

– Можете не выдавать мне никаких секретов, поговорим о том, что знают все, что сообщалось в средствах массовой информации. Я хочу знать ваше мнение, как компетентного человека: считаете ли вы, что все убийства действительно связаны между собой?

– Может, и связаны, – неохотно согласился Олег, – но пусть о них о всех болит голова у милиции, а мне бы со своим убийством разобраться. Это Каморныи пусть разводит там турусы на колесах, ох, извиняюсь, Каморныи уже из игры выбыл… так найдется у них еще кто-нибудь, чтобы ажиотаж поддерживать вокруг этих убийств!

– Ну хорошо, – примирительно заговорила Надежда, – давайте говорить только об одном убийстве – вашего директора Аркадия Бураго. Вы, я так понимаю, составили, так сказать, психологический портрет убийцы, этой учительницы?

– Составили, – угрюмо пробормотал Олег. – На вид нормальная женщина, одинокая только и довольно нелюдимая.

– Угу, на учете в психдиспансере не состояла, иначе бы ей детей не доверили, так ведь?

– Да, здоровая была.

– Но разве здоровый человек может вот просто так, за здорово живешь, расстрелять в упор свою жертву?

– Расстрелять-то он может, – протянул Олег, – да не в нашем случае, потому что там охрана стояла вооруженная и шансов уйти живой у нее не было никаких.

– Вот! – обрадовалась Надежда. – И я об этом же. То есть что делал в этом случае инстинкт самосохранения, который присущ каждому нормальному человеку?

– Крепко спал, – прямо высказался Олег.

– Можно пренебречь инстинктом самосохранения, допустим, если очень ненавидеть свою жертву. Но в нашем случае этого не было, потому что вы, я думаю, точно доказали, то Валерия Петровна не могла ненавидеть вашего директора, потому что никогда с ним не встречалась, то есть вообще никак не пересекалась.

– Да-да, конечно.

– Я вам больше скажу: я абсолютно уверена, что при вскрытии покойной Анищенко эксперты не нашли в ее организме ни малейшего следа наркотиков и вообще никаких лекарств!