— Погоди, погоди, Саша, — остановил я его. — Это тот самый Купец, которого вы подозревали в причастности к покушению на Быка?

Он молча кивнул. Посмотрев на меня интригующим взглядом, продолжил:

— Ты наверняка уже догадался, что дома Купца нет. Со слов соседей, он вчера выехал на машине с двумя братьями Синявскими, и больше домой ни он, ни эти братья не вернулись. Так вот, при осмотре машины в ней были обнаружены три норковые шапки, одна из которых принадлежит Купцу, а две — братьям Синявским.

— Саша, ты хочешь сказать, что их убили? — спросил я его.

— Да. Я думаю, что их убили, и убил их не кто иной, как Бык, — ответил он.

— Ну и что, Саша? А я-то тут при чем? — я уже давно догадался, к чему ведет Белозеров.

— Виктор Николаевич, у тебя, насколько я знаю, неплохие позиции в бригаде Быка. Встреться с людьми, поговори с ними на эту тему, может, что-то и накопаешь.

— Саша, я не заместитель начальника управления по борьбе с преступлениями против личности, у меня другая линия работы, и я, если честно, не хочу соваться в ваши дела. Я постараюсь понюхать, но рассчитывать только на меня вам не стоит. Во-вторых, ты, может быть, еще не в курсе, но в бригаде Быка без вести пропал один из его ближайших помощников, некто Крюк. Пропал при довольно интересных обстоятельствах. Вышел из поселка и бесследно исчез средь белого дня. Думаю, что мы найдем его только весной, когда растает снег. Вот ты, Александр Захарович, подумай и об этом. Попробуй связать исчезновение Крюка с исчезновением Купца и братьев Синявских. По-моему, здесь один почерк. Я, конечно, встречусь с Быком, как я тебе и обещал, поговорю, но думаю, что это реальных результатов нам не даст. Они не будут сдавать своих ребят нам, я это знаю точно.

— Извини, меня, Виктор Николаевич. Вот если бы у меня были такие подходы, как у тебя, то я бы обязательно влез в это дело по самые уши. Три шапки и никаких следов, это ведь классно — раскрыть такое убийство?

Я заулыбался. Мне нравился этот самостоятельный молодой парень. Была в нем какая-то скрытая изюминка, которая не давала никому из знавших его людей обижаться на него. Белозеров встал со стула и вышел из кабинета. Я вновь остался один.

— Может, Белозеров и прав, — подумал я. — Нужно обязательно встретиться с Быком и переговорить с ним на эту тему.

Однако, вспомнив оговоренное с ним условие, что он никогда и ни при каких обстоятельствах не будет мне рассказывать о своей группировке, я понял бесполезность своей затеи. Тем не менее я поднял трубку и набрал номер его телефона.

Трубку долго никто не снимал, и я хотел уже положить ее, когда услышал глуховатый голос Быка:

— Виктор Николаевич! Здравствуйте, это я, Наиль. Что-то случилось?

Я кратко объяснил ему причину своего звонка и попросил его подъехать на место нашей прошлой встречи.

— Хорошо, я подъеду к семи часам вечера, — сказал Бык и положил трубку.

До встречи оставалось еще несколько часов, и я занялся своими текущими делами.

Мартын нервно шагал по кабинету. Шесть шагов в одну сторону, шесть в другую. Полученная утром из Питера весть о том, что Резаный полностью истребил одну из тамбовских криминальных бригад, встревожила его не на шутку.