Скрывшись из виду, мужчина в бежевом автомобиле набрал номер на мобильнике.
– Меня засекли, – коротко доложил он. – Соседка. Потом переговорила с объектом. Та записала мой номер, обвинила в подготовке грабежа и пригрозила немедленно сообщить в полицию, если поблизости обворуют дом.
Молчание. Очевидно, собеседник взвешивал последствия.
– Ты уверен, что она не срисовала тебя еще раньше?
– Полной уверенности нет, но я видел, как соседка несколько раз выглядывала в окно и, как только поднадзорная вышла из дома, дамочка вылетела на крыльцо и о чем-то с ней беседовала.
– Хорошо. Как бы там ни было, ты спалился. Я оповещу клиента.
Тридцать секунд спустя Фелис приказала:
– Прекратить наблюдение.
Отключилась и стерла историю звонков в телефоне. С этого момента придется действовать по-другому.
Глава 16
Диана решила в обед прогуляться за новыми кроссовками для своего младшенького, который почему-то решил утопить одну из старых во время визита сантехника, у Лизетт же имелись свои дела, так что подруги разошлись в разные стороны.
Дневной трафик как всегда выводил из себя. Дорога до банка заняла вдвое больше времени, чем не в час пик, чему Лизетт отчасти даже порадовалась – выпала лишняя возможность обдумать, мудрый или глупый поступок она собирается совершить.
Сколько взять наличных? Она постоянно откладывала часть зарплаты, но ведь требовалось платить за ипотеку и коммунальные услуги, а недвижимость в Вашингтоне, даже в периферийных районах, стоила недешево. Некая сумма хранилась в депозитных сертификатах – хотя процентная ставка была настолько низкой, что с учетом инфляции Лизетт чуть ли не доплачивала банку, забравшему у нее деньги, – потому что это надежно. Большая часть сбережений сосредоточилась на накопительном пенсионном счете.
На расчетном счете имелось около пяти тысяч долларов, но ипотечные взносы списывались автоматически, и при нулевом остатке оплата за жилье окажется просроченной. Лизетт охватил ужас. Она никогда не выписывала необеспеченных чеков и никогда не задерживала платежи.
Но если придется пуститься в бега, то без наличных не обойтись…
Взять две тысячи – разумный компромисс. Хватит на дорогу и останется достаточно денег для ипотечного взноса, очередного, по крайней мере. А там будет видно.
Может, она и трансформируется в неведомую импульсивную особу, собаку съевшую во всем этом шпионском дерьме, но пока не готова плюнуть на свои финансовые обязательства. Шпионское дерьмо? Мысль как током ударила. Срань господня! Неужели угадала? Неужели она участвовала в чем-то этаком?
Отчасти это имеет смысл, но пугает до смерти. Лизетт не могла представить себя чьим-то тайным агентом. «С другой стороны, если меня подвергли своего рода промыванию мозгов, чем превратили в кого-то другого, разве не естественно, что я не могу представить себя шпионкой?»
В висках заломило, что Лизетт восприняла как команду перестать думать о подобной ерунде и заняться обычными делами. По крайней мере головная боль хотя и беспокоила, но не атаковала. Может, это признак, что она приспособилась или… что-то еще. Лизетт тяжело вздохнула. Вроде бы возможны несколько объяснений, и как, черт возьми, угадать правильный ответ, когда самые разумные кажутся попросту бредовыми?