Ксавье напрягся, широкое плечо под головой окаменело. На несколько секунд воцарилась тишина.

– Ты и до того так говорила, – мрачно буркнул он, вытащил из-под нее руку и резко сел.

– До чего – того? – нахмурилась Лиззи, приподнялась на локте и натянула простыню на грудь, не из застенчивости, а потому что холодил воздух из кондиционера. – Говорила? Когда?

– До того, как позволить им уничтожить свою память, – отрывисто процедил Ксавье. – Я категорически возражал. Да, имелись некоторые проблемы… но ничего такого, с чем бы я со временем не справился. Меня отправили на какое-то скоропостижное задание, а к моменту моего возвращения всё было кончено, – мрачно заключил он, явно все еще злясь на те события.

– Минуточку, – удивленно посмотрела на него Лиззи, сев рядом. – Я позволила? Сама?

Абсолютно исключено. Неужели она сама разрешила кому-то уничтожить огромную часть своей личности? И неважно, что операция была искусно выполнена, что ранние воспоминания оставили нетронутыми, что она жила совершенно нормально до того рокового утра меньше недели назад. Боже мой, всего лишь неделю назад вся ее жизнь полностью перевернулась вверх дном.

– Так что мне осталось только принять меры для твоей безопасности.

Дерьмо, разговор потек в двух направлениях, надо поспеть за обоими.

– Какие меры? Безопасности от кого? И с какой стати я согласилась на промывку мозгов? Что, черт возьми, произошло?

Ксавье откинул покрывало, вылез из постели, голышом направился в гостиную и вернулся с бутылкой воды. Свернул крышку, сделал большой глоток, потом молча предложил Лиззи. Ты отпила и отдала бутылку обратно.

– Расскажи всё толком. Мне надоело бродить во мраке, расскажи всё, что бы ни случилось.

– Если насиловать память, возможно, нанесешь себе реальный вред. Согласна рискнуть?

– Не понимаю, каким образом. Повредить головной мозг можно только физически.

– Как насчет эмоционального ущерба? – взъярился Ксавье. – Понятия не имею, каковы могут быть последствия для твоей психики. Вдруг рассказ о тех событиях помешает когда-нибудь вспомнить по-настоящему?

Всё выглядело странно знакомым: Ксавье редко злился, но Лиззи всегда умела нажать на нужную кнопку. Ей это нравилось – не приводить его в ярость, а убеждаться, что она единственная из всех способна вывести его из себя.

– Позволь поинтересоваться. Что именно ты планируешь предпринять в нынешней ситуации?

Взгляд Ксавье немедленно стал непроницаемым, гнев исчез, лицо словно окаменело. Похоже, он уже всё для себя решил… и решение ему  совсем не нравилось.

– Собираешься вернуться? – надавила Лиззи. – В Вашингтон или куда-то еще, чтобы позаботиться об этой маленькой проблеме – наших потенциальных убийцах?

– Да, – неохотно выдавил он, еле двигая губами, и жестко прищурился. – Нельзя бегать вечно. Пора поставить точку.

– А что со мной? Спрячешь где-нибудь, а потом заберешь, когда всё закончится?

– Точно, – кивнул Ксавье без намека на извинение.

– А если с тобой что-то случится? Я об этом никогда не узнаю? Ты не вернешься, а я стану легкой добычей, потому что рано или поздно мне придется искать работу и место жительства, и тогда они меня достанут.