***

Три войны, навязанные Израилю за первые двадцать лет его существования, укрепили связи между Израилем и еврейской диаспорой. Однако отношения между евреями Израиля и евреями стран рассеяния прошли через несколько стадий развития. Вначале многие из среды израильской молодежи относились с некоторым пренебрежением к образу "галутного" еврея, в котором многовековое пребывание в изгнании ("галут" на иврите - изгнание) выработало черты, отличающие его от живущего на своей родине израильца.

Уроженцы страны и старожилы считали рождение или длительное пребывание в стране преимуществом, придающим им более положительный облик.

Огромная иммиграционная волна первых лет существования государства, принесшая жителей отсталых стран и беженцев, уцелевших от катастрофы европейского еврейства, еще более усилила в израильцах сознание своего превосходства и чувство долга, обязывающего их стать как бы покровителями евреев диаспоры.

Перемена в подходе, израильской молодежи к еврейству и диаспоры произошла в большой степени благодаря состоявшемуся в 1961 году в Иерусалиме процессу нацистского палача Адольфа Эйхмана.

Несмотря на то, что эта молодежь была осведомлена о катастрофе европейского еврейства в период гитлеровской оккупации, несмотря на то, что в Израиле существует особый мемориальный институт "Яд-вашем" для увековечения памяти жертв и героизма еврейского народа в период этой грозной катастрофы, историческое и моральное значение этого чудовищного явления мало проникло в сознание юношей и девушек, родившихся или выросших в Израиле.

"Почему все они шли без сопротивления на заклание?"- этот вопрос не раз ставился ими. Однако, следя за процессом Эйхмана и слыша показания о дьявольских методах нацистских извергов, им все более и более {805} становилось понятно то безвыходное положение, в котором находились во время войны еврейские общины, впоследствии уничтоженные гитлеровцами. Острое чувство общности судьбы всего народа привело значительную часть израильской молодежи к желанию более глубоко вникнуть в проблемы еврейской истории и искать более интимного сближения с евреями диаспоры.

Крутой поворот в этом направлении произошел в дни Шестидневной войны, когда выяснилось, что государство Израиль стоит в полном одиночестве лицом к лицу с врагом, во много раз превосходящем его численно, и его единственным истинным союзником является еврейский народ во всем мире.

Демонстрации евреев в странах рассеяния, добровольная мобилизация сил и средств в пользу Израиля, чувство тревоги за судьбу государства Израиль, охватившее в минуту грозившей ему смертельной опасности еврейство всего мира, углубили в еврейском населении Израиля чувство единства всей еврейской нации и усилили интерес к еврейству, к судьбе евреев, к еврейской истории и культуре. Поток туристов, студентов и добровольцев для работы в сельском хозяйстве и в других отраслях, которых мобилизация в армию лишила значительного числа работников, привел к непосредственному контакту между израильцами и многими евреями европейского и американского континентов. Чувство солидарности и общности укрепилось, углубилось и вылилось в конкретные формы взаимопомощи и содружества.