— А что пьешь, Киен? — втянула я носом терпкий запах из его кружки.

— Отменное средство после вечерних возлияний, — сообщил тот, и Домин в подтверждение кивнул — стоящая перед ним кружка уже была пуста.

— А меня лорд Байдерн какой-то микстурой потчевал. Гадость редкостная, — пожаловалась я.

Мне дружно посочувствовали. Ушастый подсел ближе и покровительственно обнял за плечи.

— Ты если кто-то обижать будет, сразу к нам обращайся. В обиду не дадим.

Я так растрогалась, что даже слезы на глаза навернулись. Вот ни в жизнь больше не назову его Ушастым! По крайней мере вслух…

Не успела я поблагодарить его за проявленное дружелюбие, как меня бесцеремонным образом подняли за загривок плаща и вытащили из-за столика. Я только пискнуть успела и виновато помахать ребятам. Те сочувственно улыбнулись, пока декан Байдерн тащил меня за другой столик, где уже рассаживались советник и принцесса. Меня грубо «приземлили» на стул и заботливо так поправили плащик, чтобы не выглядела, как нахохлившийся воробей.

— Объясняю только раз, Тиррен, — усаживаясь рядом, сказал лорд Байдерн, — твое место — около меня. Считай себя привязанной. По крайней мере, пока не научишься себя вести. Я понятно выразился?

Желая сквозь землю провалиться от стыда, я кивнула. На советника и Лаурну не решалась даже глянуть.

— Не слышу, адептка! — потребовал мучитель внятного ответа.

— Понятно, лорд Байдерн.

— Вот и отлично. А теперь сделай так, чтобы я вообще позабыл о твоем присутствии. Сидеть, молчать и не высовываться.

Я снова кивнула, с тоской глянув на столик стражей, уже заведших веселую беседу. Уныло поглощая поданную мне кашу с молоком — декан даже тут свою волю навязал, не спросив, чего бы я хотела сама — я слушала беседу леди Нионы и наставника. Лаурна, сидящая по другую руку от меня, тоже молчала и, казалось, находилась далеко отсюда. На ее милом личике застыло отсутствующее выражение.

Я едва дождалась, пока этот тягостный завтрак закончился и мы покинули гостеприимный постоялый двор. Правда, радость моя несколько померкла, когда снова пришлось садиться в экипаж советника. Декан, видать, из вредности не стал оспаривать распоряжение леди Нионы. Только чуть насмешливо покосился на меня, когда проходил к своему экипажу.

Спустя полчаса пути принцесса все же соизволила вернуться с небес на землю и обратить взгляд на меня. Тут же с беспокойством вскрикнула:

— Летти, у тебя синяк!

Какая наблюдательность, однако! — не удержалась я от мысленного сарказма. Слегка поморщилась, когда ее маленькая ручка коснулась моей щеки. Но дергаться не стала — все же под прикосновением принцессы не таилось никаких извращенных планов в отношении меня.

— Ага, один из многих, — я стоически старалась не кривиться, когда экипаж делал слишком резкие движения, и все мое тело отзывалось мучительной перекличкой синяков.

— Хочешь, я тебя залечу? — предложила Лаурна, не став задавать глупых вопросов: «Как?», «Кто?» и «Где?».

Отказываться было глупо — ехать предстояло еще часов пять, а потом предчувствую не особо легкий день в столице славного первого темного мира. И если советника я отшила просто потому, что она мне глубоко неприятна, то о принцессе все же такого не скажешь. Как я ни пыталась ее ненавидеть или держаться отстраненно, получалось плохо. Уж слишком она добрая и милая. Ну невозможно было остаться к ней бесчувственной!