– Ау! Я спрашиваю – дома есть кто?!

– Есть! Не ори! – донёсся грубый мужской голос из-за забора. – Чего глотку дерёшь?! Чё надо?! Чё припёрся?!

От сердца отлегло. Ругается – значит ещё жив и здоров.

– Предупредить хочу! Посёлок, где Оля-фельдшер жила, знаешь?

– Ну?

– Там Мор. Беженцы с юга занесли. У тебя были?

Ответа не последовало. Что-то грюкнуло, стукнуло, и над воротами возникла голова хозяина. Видимо, лестницу приставил.

– Что ты несёшь? Какой, к чёрту, Мор?! Пьяный, что ли?!

Я горько усмехнулся.

– Трезвый. Трезвее не бывает. Она сама мне об этом рассказала перед смертью.

В подробности пускаться не стал. Ни к чему это.

Голова задумалась, а после по-детски, наивно, несколько раз моргнула и уточнила:

– Правда?

– Правда, – подтвердил я. – Около недели назад к ним двое пришли – мужчина и женщина. После их ухода и началось... Сам не видел, но вот Ольга на моих глазах умерла. Так что думай... Убеждать тебя ни в чём не собираюсь.

Посчитав свой долг перед обществом выполненным, я уже собрался уходить, как вдруг хуторянин очень спокойно, еле слышно из-за расстояния, произнёс:

– А я знал, знал... Потому и людей сторонился. Не верил, что Господь нас вот так, просто, отпустит после очищения земного.

О, на религию пробило. Точно валить пора. Ни к чему мне эти бредни слушать. Между тем мужчина продолжал:

– Не было у меня беженцев никаких. Купцы были, на север пошли. Только куда? Там на сто с гаком вёрст никого. Думаю, вернутся скоро. Спасибо, что сказал. И тогда их не пустил, и теперь уж точно не подпущу и на пушечный выстрел!

– Купцы? – заинтересовался я. – Какие купцы?

– Да не поймёшь их, какие они... Два мужика, сытые да ладные. Нитки на обмен предлагали. Я не взял. Зачем они мне – нитки? Своих хватает... Ещё расчёски для баб, говорили, есть...

– Когда приходили?

Голова поморщилась.

– Давеча. Точнее не скажу. Дней пять назад, где-то так. Не запоминал, своих дел хватает. Ладно, работать надо. Бывай. И... спасибо.

Хозяин скрылся из виду, а я с чувством выполненного долга поехал дальше. Интересные дела вырисовываются: посёлок, в котором жила Ольга, стоит на другой дороге, западнее километров на тридцать пять-сорок. Напрямую, как я, по лесам и полям, кроме местных тут никто бродить не станет. Получается, неизвестные купцы круг накинули вёрст в восемьдесят? Зачем? И накидывали ли? Оля (тут я горько вздохнул) чётко говорила – к ним мужчина и женщина приходили, а тут два мужика... Бирюк, при всей его дикости, точно бы половую принадлежность не перепутал. Странно...

Для торговли однозначно разумнее идти той дорогой. Там и поселения погуще стоят, и путники попадаются – всегда к кому-то прибиться можно. Новые рынки сбыта ищут? Тогда откуда они? Навернули круг с севера в сторону Фоминска и теперь, как римские легионеры из захваченной Галлии, решили домой другим путём возвращаться? Вполне может быть, вполне... Или наоборот, с юга двигаются, края разведывают. Тогда откуда? Да хрен его знает... Юг большой. Может и так, вполне допускаю. Но напрягает другое: вдвоём, налегке путешествовать – опасное это дело. Могут и пристукнуть, очень легко. И даже нитки забрать.