Я раздраженно отмахнулась; только ее абстрактных рассуждений сейчас не хватало.

— Да зря ты так переживаешь, — заметила она. — Принц и раньше вовсе не собирался жениться ни на одной из этих твоих «реальных невест», и ссорился на этой почве с родителями. Так что тут ты ничего не изменила. А гонцам полезно размять ноги. Бег продлевает жизнь. И вообще, прислушайся к моим словам. Совесть — дама чрезвычайно капризная и стервозная; к тому же она начисто лишена здравого смысла. Она никогда не навещает тех, кто нуждается в ней больше всего, и вместо этого день и ночь досаждает людям, которые и без нее неплохо понимают, как им следует поступать. Так что учись держать ее в узде. Ничего такого страшного с принцем не сделается.

— А со мной? — тихо спросила я, медленно водя рукой по шершавой поверхности стола. — А впрочем, со мной тоже ничего не случится. И все-таки мне бы хотелось еще хоть раз увидеть себя в том, бальном платье, чтобы понять… В общем просто увидеть.

— Ну, как раз этому горю нетрудно помочь, — к моему удивлению заявила фея. — Вот.

Она разжала кулачок, и у нее на ладони заблестело маленькое медное колечко.

— Возьми.

Кольцо было гладкое, без камня; вместо этого с одной стороны на нем была изображена тонкая извивающаяся змейка.

— Надень его, — сказала фея. — Если повернешь змейкой внутрь, снова окажешься в том своем платье. Только потерянную туфельку, уж извини, я тебе возвратить не смогу.

Надев кольцо на указательный палец, я долгое время смотрела на него, отчего-то не решаясь прикоснуться. Потом стала медленно поворачивать, до тех пор, пока змейка совсем не скрылась из виду. Я даже не почувствовала головокружения. Так, легкий толчок — и на мне снова было роскошное белоснежное платье, кружевное и пышное, совершенно не сочетавшееся с окружающей обстановкой. Я потянулась к старому, давно потрескавшемуся зеркальцу, которое в последнее время почему-то всегда носила в одном из глубоких карманов — не иначе, признак мазохизма. Вовремя отдернула руку, сообразив, что карман и все его содержимое улетучилось вместе со старым платьем. Фея молча протянула мне зеркальце на длинной ручке — то же, что и в прошлый раз.

Все было точно таким же, как прошлой ночью — не только платье, но и макияж, прическа и украшения. Лишь на ногах по-прежнему оставались простые поношенные башмаки; единственная сохранившаяся туфелька была припрятана в надежном месте, тщательно завернутая в старые тряпки.

— Неужели я настолько непохожа на себя, что меня невозможно даже узнать? — задумчиво спросила я, разглядывая зеркальное отражение.

— Это смотря как смотреть, — пожала плечами фея. — Но надо признать, что вы, люди, смотрите обычно очень странно.

— Этот наряд будет появляться всякий раз, как я поверну кольцо?

— Да. Повернешь обратно — и на тебе снова окажется твое прежнее платье.

— Но я думала, тебе удалось сотворить все это только один раз, да и то всего на несколько часов?

— Ну… Я успела кое-чему научиться. Я быстро учусь. Такими темпами не пройдет и ста лет, как я стану вполне опытной феей.

Я так и не поняла, шутит она или говорит серьезно. Спрашивать об этом открытым текстом, ясное дело, не имело смысла. Повернув кольцо змейкой наружу, я вновь обнаружила на себе более привычную одежду. Даже проверила содержимое карманов — так, на всякий случай. Фея не обиделась. Она исчезла, ровно за секунду до того, как в дверном проеме показалась голова запыхавшегося Пончика…