— Чем, Дима, тебя порадовать? — Ситник поправил очки в тяжелой оправе. — Пили двое, ели, я так понимаю, тоже двое. Во всяком случае, на вилках отпечатки двоих. На тарелках нашел еще отпечатки, но они могли быть оставлены ранее.

— Да, — подтвердил Бочкарев, — жена и дочка Локтионова принесли им сюда еду. У Подгорного вроде как ничего не было, кроме пельменей.

— Во всяком случае, в холодильнике у него точно пусто, — согласился Ситник, — а чего они сами носили? Небось, прислуга имеется.

— Говорят, что после восьми вечера всех отпускают, мол, чтобы одним дома побыть без посторонних глаз, — Бочкарев вздохнул, — да они толком ничего и не говорят сейчас. Обе в трансе, что жена, что дочка. Забились в спальню и сидят на кровати, трясутся обе.

— Они его видели? — Эксперт махнул рукой на тело банкира.

— Они его нашли. Точнее, нашла жена, когда поняла утром, что муж так от соседа и не вернулся. А потом на ее вопли и дочь прибежала.

— Ну тогда, конечно, — кивнул Ситник, — сегодня ты их вряд ли допросишь.

— А надо бы, — хмуро пробормотал Бочкарев, разглядывая севшую на ветку сосны сороку. Птица, в свою очередь, наблюдала за заполнившими двор людьми. Очевидно, решив, что ничего интересного не происходит, она подпрыгнула на ветке, прошлась из стороны в сторону, гордо неся свой великолепный хвост, а затем, крикнув на прощанье что-то презрительное, улетела.

— Вот кого допрашивать надо, — усмехнулся Ситник, — наверняка что-то видела.

— Ага, иди еще у комаров отпечатки сними, может, это они его до смерти затюкали. — Настроение у Бочкарева неожиданно испортилось. — Ну что, посмотрел запись? Видно чего?

Вернувшийся оперативник помотал головой.

— Там странное дело, Дмитрий Евгеньевич. Половина камер ночью не работала, даже больше. А те, которые включены были, от них никакой пользы.

— Ну очень интересно. А не работали они почему?

— В общем, у них два рекодера, — начал объяснять оперативник, — один пишет большую часть дома. С ним все в порядке. Второй пишет двор и часть первого этажа. И вот он как раз и не работает. А почему, не знаю, — развел руками Антон, — с виду все в порядке, надо, чтобы спецы посмотрели.

— Ясно, — мрачно кивнул Бочкарев, — делай изъятие, будем разбираться.

— Ты что-то совсем загрустил, Дима. — Криминалист похлопал приятеля по плечу. — Вряд ли это поднимет твое настроение, но на ноже отпечатков нет. Их явно стерли. Ладно, — он поднял с земли чемоданчик, — пойду к убитым горем женщинам, может, они меня чаем напоят, а заодно смывы с ручек сделаем, да и пальчики откатаем.

— Иди, — кивнул Бочкарев и вдруг спохватился: — Там еще на крыльце охранник топчется. С ним тоже поработать надо.

— Без проблем, — согласился Ситник, — ты, главное, не грусти. А где этот охранник-то был ночью?

— Где положено, — досадливо отмахнулся Бочкарев, — в царстве сна. Там у них у ворот сторожка. Вот он в ней и проспал всю ночь. Ничего не видел, ничего не слышал, сны не снились. Так и запротоколировали. Артем!

— Я здесь, — отозвался еще один оперативник.

— В сторожке ведь тоже видеонаблюдение, сходи, там записи посмотри.