Гении, первооткрыватели, учёные, лучшие врачи этого мира - телепаты. 

Закусив губу, Флора вгляделась и в его лицо.

Волевой квадратный подбородок, прямой нос, полные губы… Высокие скулы, по-драконьи впалые щёки. Серые глаза, когда смотрят на неё, утрачивают присущую им сталь, искрят нежным ореховым цветом.

Все трое - образцы мужественности и красоты, но всё же из всех троих самое открытое лицо у Аура…

Наверное, именно поэтому Фло и обратилась к нему, когда, наконец, обрела дар речи после услышанного.

- Это… Это слишком невероятно, чтобы быть правдой, - сказала она тихо. И ещё тише добавила: - Я не верю…

- И всё же это так, Флоша, - мягко сказал Аур.

От звуков его проникновенного голоса, от интимной хрипотцы и бархатистых переливов низ живота свело сладким томлением. Флора сглотнула.

- Я ведь никогда не… Не была ни с кем, - прошептала она. Хотела добавить «даже не целовалась», но потом вспомнила твёрдые и горячие губы Аура. - Это нечестно.

Она чувствовала себя голой. Беспомощной. Это было сродни ощущению разжавшихся пальцев. Или падению. Или засасыванию, погружению в трясину. Она тонула в болоте, она знает, как это. Вот только тогда, за территорией летнего лагеря, пока вожатый подбирался к ней ползком, держась за прижатое к земле деревце, её парализовало от ужаса и паники. А сейчас… стыдно даже подумать… от желания.

- Я не такая, - всхлипнула она, чувствуя себя донельзя глупо.

«Я не такая - я жду трамвая!» Ага, конечно. Поэтому, должно быть, у неё сбивается дыхание, краснеют щёки, она запинается, заикается, чувствует себя глупой и неуклюжей. Потому что не такая… Да тут разве что слабоумный не понял бы, как она реагирует на эту троицу. А слабоумных среди них нет…       

Вчера, возле общежития, Тамир по-хозяйски обнимал её за плечи. А Летон спросил:

- Не поцелуешь своих спасителей?

Она тогда вырвалась и убежала.

А сегодня Аур зашёл за ней после занятий и пригрозил, что, если не пойдёт с ним добровольно, он вынужден будет приказать.

Флора вздохнула и подчинилась. Благо идти было недалеко. Они спустились на минус первый уровень и заняли пустой видеозал.

К ректору, после произошедшего на яхте, Фло не пошла. Не посмела. Хватит и того, что её назвали итаи. При всех. Что из-за неё сначала разгромили ресторан, а потом воздушную яхту. Если честно, она ждала, что её вызовут в ректорат. Не вызвали. Но весь день смотрели на неё так… причём, и адепты, и магистры… Что когда после занятий её ждал Аур, она испытала чуть ли не облегчение.

Её при всех назвали собственностью. Присвоили.

Бриджит шептала на ухо, что тут даже ректор не поможет.

А всё древние законы драконов. Они священны.

Что ж. Сидеть, трястись, обхватив плечи руками, раскачиваться из стороны в сторону и лить горькие слёзы о загубленной жизни и репутации хотелось больше всего. Но… извините, Флора, даже когда связь с родителями, усвистевшими покорять Эверест, прервалась, не плакала. По-крайней мере долго и в открытую. А когда спасательные экспедиции не нашли их тел, и вовсе решила отложить истерики в долгий ящик. Слишком много нерешённых вопросов оставалось, решать которые предстояло ей. Больше-то некому…