Глухо ревя натруженными моторами, до предела нагруженные бомбами, тучи самолетов медленно надвигались на нас, словно гигантский многоглавый дракон. Самолеты ни от кого не скрывались и специально нагнетали ужас на жителей Сталинграда и на его немногочисленных защитников.
Защитниками Сталинграда от воздушной угрозы были зенитчики, а точнее – зенитчицы, еще совсем юные девушки. Основные силы наших войск все еще удерживали оборону по берегам Дона. Стволы зениток раскалились докрасна, выплевывая в небо тонны погибели для стервятников Геринга, вода вскипала в кожухах счетверенных «Максимов». Рушились на землю бомбардировщики с черными крестами на крыльях. Но и среди наших зенитчиц потери были огромными.
Это была настоящая авиационная «психическая атака», предназначенная парализовать все живое, в том числе и противовоздушную оборону. Казалось, что нет силы, которая могла бы на них посягнуть, однако девчонки, многим из которых не было еще и восемнадцати, не дрогнули в этом аду и продолжили вести огонь и обслуживать орудия. На место погибших становились новые воительницы, которые всего за несколько часов этой адской мясорубки становились опытными ветеранами. То и дело «мессер», «Хейнкель» или «Юнкерс» вываливался из строя, разматывая за собой жирный черный шлейф дыма. Однако остановить эту армаду зенитчики не могли, и она, как ни в чем не бывало, продолжала надвигаться на город.
Более сотни «Хейнкелей-111» и «Юнкерсов-88» шли на главном направлении: там были центральный железнодорожный вокзал, а за ним и центр города – площадь Павших борцов. А дальше – переправы, главные пристани на Волге. Немецкие самолеты летели и справа, нацеливаясь в направлении основных заводов Сталинграда: Тракторного, «Баррикады», «Красного Октября», «Нефтесиндиката». Левый фланг немецкого бомбардировочного наступления охватывал речку Царицу, а за ней – элеватор и Сталинградская гидроэлектростанция…
Перевернувшись через крыло, с душераздирающим воем пикировали «лаптежники» «Ю-87». Приникнув к земле, они сбрасывали свой страшный груз и снова взмывали вверх, чтобы вновь кинуться в атаку на уже разбитый до основания город и безжалостно расстреливать все живое из пулеметов.
С немецкой обстоятельностью они выстраивались в цепочку над целью, а потом переворотом через крыло рушились вниз, один за другим, включив оглушительно воющие сирены. Этот леденящий душу звук прорывался даже сквозь грохот взрывов сотен тысяч авиабомб. Пикирующие бомбардировщики методично «обрабатывали» городские кварталы, превращая здания в пылающие руины и бесформенные кучи щебня, хороня под обломками женщин и детей, стариков и раненых красноармейцев. Зловещие черные капли бомб срывались с бомбодержателей неумолимым стальным дождем.
Оглушающий грохот взрывов, свист начиненных смертью стальных болванок, леденящий душу вой сирен пикировщиков с черными крестами, крики и стоны умирающих беззащитных людей соединились в поистине адскую какофонию!..
Басовито гудя, с баварской нерасторопностью заходили на бомбежку сталинградских заводов и городских кварталов тяжеловесные двухмоторные «Хейнкели-111». Они шли сомкнутым строем на высоте примерно восьмисот метров. Из раскрытых бомбоотсеков сериями уходили вниз тяжелые пятисоткилограммовые «фугаски» и мелкие кассетные зажигательные бомбы.