– Да, именно он, братцы, и пойдёт с нами в плаванье. У него тоже есть свои личные счёты к датской короне, и кому, как не ему знать все трудности и опасности в Варяжском море и все способы как их преодолеть.

– Ну, всё, Андрей Иванович, «со своими» я всех познакомил, продолжай теперь уже ты.

Сотник обвёл всех присутствующих взглядом и продолжил совет.

– Что ж, господа присутствующие, у нас есть ещё пара недель до выхода в море, и ближе мы все познакомиться ещё успеем. А пока выслушайте общую картину и затем, как у нас тут принято, будем её уже дополнять все вместе по частям.

– Что мы имеем? А имеем мы труднейшую и практически не выполнимую задачу – прорваться через Ладогу и Неву в Вотский (Финский) залив и через него уже выйти далее на Балтику. Затем же пройти по открытому морю, около 1300 вёрст и высадиться на немецком берегу в Голштейнских землях, где-то между приморскими городами Любек, Росток или Киль. Почему считаю эту задачу невыполнимой? А всё потому, что датчане далеко не дураки и ждут нас, напрочь заперев Вотский залив в самом удобном для этого месте, в зауженной его части, около самого устья реки Невы. Да и дальше, на Варяжском море, как нам уже донесли, рыщут весьма солидные силы их флота. Именно поэтому мне и представляется невыполнимой задача по силовому прорыву на Балтику. Всё остальное, думаю, будет гораздо проще. Но как решить эту головоломку… Хм… –и Сотник покачал в сомнении головой.

– Тебя, старшой, гляжу совсем эти даны, запугали! – раздался с противоположного конца стола ехидный и насмешливый голос.

В избе сразу повисла тяжёлая и натянутая пауза.

– С таким-то настроем да супротив врага никакого антиреса нет ратиться! Лучше сразу лапки сложить и сидеть, вообще не выходя с Волхова. Ещё и дружиною зовутся!– продолжал буквально издеваться над командиром старшина ушкуйников Радята.

После последней фразы за столом началось опасное шевеление, и Андрей понял: «Ещё чуть-чуть, и Щукарю будет очень плохо. И это «плохо» начнётся прямо здесь и сейчас, далеко не выходя от стола, если, конечно, срочно всё не пресечь.»

– Стоять! Тихо все! – рявкнул командир яростно, и всё снова стало тихо, лишь осязаемое чувство опасности вибрировала в избе, словно натянутая струна.

И уже другим елейно медовым голосом, от которого у всех знающих Сотника пошёл лёгкий озноб по спине, Андрей обратился к нахалу.

– Уважаемый воитель солёных морей и побережий всего варяжского моря, Радята, простите уж, по-батюшке не знаю, как Вас величать…

– Ивановичи мы!– важно надулся и откинулся назад в вальяжной позе ушкуйник.

– Радята Иванович. Вы, к сожалению, сейчас не дослушали меня, невежественно перебив. От того-то между нами и возникло тут некоторое недопонимание. Волею высшего Господнего совета Новгорода, меня поставили старшим в этом походе. Поэтому попрошу, уважаемый, вас впредь меня не перебивать, ибо у меня всё равно есть привычка выслушивать всегда всех, кто только хочет выступить со своим любым словом, советом, или каким предложением. В противном же случае, если вы всё же не внемлите этой моей настойчивой просьбе, то вы можете сразу же отправится туда, куда только сами посчитаете нужным, но уже, к сожалению, не с нами. И тогда, в этом случае как-нибудь уж там сами объясняйтесь с высшей властью Батюшки Новгорода. Мне же, повторюсь, порошу впредь на совете не мешать! А сейчас, с вашего разрешения, я всё же, пожалуй, продолжу.