— Скажите, вы в самом деле не работаете на сибирскую разведку? — внезапно спросил Вячеслав Рудольфович.

— Слова офицера вам достаточно? Понимаю: революция освободила нас от всех прежних условностей, но я-то по воспитанию человек в определенных делах старорежимный.

— Шучу. Не вяжется обвинение с действием. А вот сравнение ваше не слишком уместно. Или о прошлом тоскуете?

— Вячеслав Рудольфович, понимаете, раньше у меня была огромная страна. А теперь — большой, но огрызок от нее. Потому — тоскую. Почему русские люди должны жить в разных государствах? Абсурд, не находите?

— Смелый вы человек. Рискуете вернуться обратно в некие апартаменты и не боитесь, — после некоторого молчания вымолвил собеседник.

— За что? За мысли об объединении? Даже строй у нас фактически одинаков. И потом, объединились же вы с Уралом. Почему тогда с Сибирью — это преступление?

— Да, повернули вы…

— К сожалению, не я — история.

Но машины уже подъехали к Кремлю и замедлили ход по аркой ворот.

Часовые всмотрелись, отдали честь, пропуская ночной кортеж.

— В общем, вас очень хотел видеть один человек…

Машины уже стояли перед большим домом на внутренней территории старой крепости.

А ведь в незапамятные времена вся Москва ею и ограничивалась. И лишь затем разрослась, вылезла из стен, превратилась в огромный город. Как и страна из княжества — в могучую Империю.

— Могли бы дать время на приведение себя в порядок, — Кротов коснулся щеки. Хорошо хоть волосы светлые, и легкая небритость не бросается в глаза.

— Пустое. Не всегда важен внешний вид. Иногда — содержание. Прошу.

Охрана стояла и тут. Правительственная резиденция, можно понять.

— Этот человек — со мной, — Вячеслав Рудольфович кивнул на Кротова.

Сказал бы кто о крутых поворотах поездки — не поверил бы. Думалось, дойдет, зайдет, передаст, попутно — выполнит официальное дело, да и уедет назад. А вышло…

Лестница в доме была покрыта ковровой дорожкой. Совсем как в старые времена. Только тогда в порядочных кварталах подобное не считалось роскошью. Обычное дело.

— Нам сюда.

Опять охрана, огромная квартира с прислугой. Иначе не объяснить статус одетого в форму Комитета человека, принявшего у гостей верхнюю одежду. Нет, похоже, не квартира, а какое-то правительственное помещение.

— Хозяин ждет, — попутно оповестил он.

— В кабинете?

— Так точно.

Но перед кабинетом еще был секретарь за столом. Впрочем, пропустивший дальше без вопросов.

Действительно — ждал. Полувоенная одежда — френч, брюки, заправленные в сапоги, усы, покрытое оспинами знакомое лицо. Кротов не удивился. Успел понять, кому он вдруг понадобился настолько, чтобы вырывать из застенков.

— Вот, доставил, — Вячеслав Рудольфович не сообщал — докладывал.

— Спасибо, товарищ Менжинский. — Хозяин остановился рядом с Сергеем.

— Кротов Сергей Иванович, — представил всесильный борец с контрреволюцией.

— Будем знакомы, товарищ Кротов, — с легким кавказским акцентом произнес хозяин, протягивая руку.

Себя он не называл, считая, его должен знать каждый.

— Захотел поблагодарить лично. Вы у нас не только герой, но и на редкость, скромный человек. Исчезли, даже адреса не оставили. Будто пустяк какой совершили.