Почему мы так привязаны к историям? Наш разум слишком ограничен, чтобы уцепиться за вселенную в том виде, какая она есть. Мы малые создания в огромном мире и не способны представить его целиком и в мельчайших подробностях. Вместо этого мы пользуемся упрощенными представлениями об ограниченных участках вселенной. Простые модели, приближенные к реальности, кажутся нам чрезвычайно привлекательными. Благодаря своей простоте они легки для понимания, но от этого мало толку, если они не работают. При упрощении сложной системы по какому-либо принципу, будь то воля Божья или уравнение Шрёдингера, у нас возникает ощущение, что мы в самом деле чего-то достигли. Наши модели – это истории, и наоборот, истории – это модели более сложной реальности. Наш разум автоматически заменяет сложное простым. Если в истории звучит слово «собака», мы мгновенно получаем в уме ее изображение: большой, неуклюжий лабрадор с пушистым хвостом, свисающим языком и болтающимися ушами[86]. Наше зрение аналогичным образом заполняет пробел слепого пятна.
Мы учимся ценить истории еще детьми. Детский ум быстр и способен, но в то же время неконтролируем и неискушен. Истории вызывают у него интерес, а взрослые понимают, что ничто не может внушить ребенку какую-нибудь идею лучше, чем история. Они легко запоминаются и рассказчиком, и слушателем. Когда ребенок становится взрослым, он сохраняет любовь к историям. Взрослые должны уметь рассказывать детям истории, иначе они не смогут передать культуру. А еще взрослые должны уметь рассказывать истории другим взрослым, своим начальникам или товарищам, потому что они имеют понятную структуру в отличие от беспорядочной реальности. Истории всегда логичны – вот почему Плоский мир более убедителен, чем Круглый.
Наш разум выдумывает истории, а те – формируют его. Комплект «Собери человека» в каждой культуре складывается из историй и на них же держится. История может служить правилом жизни в какой-нибудь культуре, полезной уловкой, необходимой для выживания, ключом к великолепию вселенной или предположением о том, что может произойти, если мы будем следовать определенному курсу. Истории составляют карту фазового пространства бытия.
Некоторые из историй созданы лишь ради развлечения, но даже в них, где-то в глубине, содержится посыл – как в случае с Румпельштильцхеном. Другие же представляют собой миры «если», которые помогают нам принимать гипотетический выбор и воображать его последствия. В «гнезде разума» идет игра слов. И некоторые из этих историй обладают настолько убедительной логикой, что их повествовательный императив берет верх, а сами они претворяются в замысел. А замысел – это история с намерением воплощения ее в жизнь.
В Круглом мире, который лежит в хрустальной сфере, запертый в библиотеке Незримого Университета, наша история приближается к своей кульминации. Уилл Шекспир написал пьесу («Сон в летнюю ночь», разумеется), которая, по мнению эльфов, укрепит их власть над разумом людей. Она вступила в противоречие с представлениями Ринсвинда о том, что он собирался сделать, а разлетающиеся искры запустили в движение сюжет. Чем она закончится? Это одна из обязательных составляющих истории. Вам нужно просто дождаться и увидеть все самим.