И он принялся печатать еще быстрее.

Я взяла телефон, рюкзак и выскочила на улицу.

Теплое мартовское солнце моментально согрело и даже утихомирило нервную дрожь. Еда есть, но еды много не бывает. И у меня кончились противотревожные шоколадки, остались только обычные, а месяц не собирался становиться спокойнее. Надо пополнить запасы.

В ближайшем открытом маленьком магазине было много сортов пива и чипсов, шоколадных батончиков, йогуртов, мороженого, греческих сладостей, сувенирных упаковок оливкового масла, но, конечно, не было консервов. Зачем они нормальным туристам?

Я купила несколько пачек макарон под насмешливым взглядом продавца. Хорошо вам тут, в Европе, не знать и не помнить, что бывает всякое. Вчера закрыли рестораны, сегодня все непродовольственные магазины, а завтра закроют и продуктовые. Кто сказал, что невозможно?

Мировая пандемия и отмена полетов еще месяц назад тоже казались фантастикой.

На улице телефон заиграл тему из «Семейки Аддамс».

– Привет, мам, – сказала я в трубку.

– Я прочитала в новостях, что у вас чрезвычайное положение, все врачи заболели, остров закрывается, никто больше никуда не уедет, что ты от меня скрываешь?! – даже не поздоровавшись, начала мама.

– Все нормально, мам, – я натянула привычную улыбку. Она чувствуется даже в телефонном разговоре и придает веса любому вранью о том, как все хорошо. – Тут меньше двухсот зараженных, про врачей не слышала, карантин и правда объявили, но никого пока не расстреливают и иностранцев в море не топят. А вы там как?

– Ой, о нас разве наше правительство позаботится! Туристов всех привозят и привозят, а они растаскивают заразу по всей стране! Говорят, лучше сидеть дома, а как сидеть, когда я за бабушку волнуюсь? Сказала ей купить побольше хлеба и заморозить, может быть, мы к ней поедем, если совсем худо будет!

– И привезете ей вирус? – я нахмурилась.

– Мы же не были за границей! Это все туристы безответственные, прости, дорогая, это не о тебе!

– Да, я ответственная, и осталась тут.

– Ой, маленькая, – тут же переключилась мама. – Я за тебя так волнуюсь! Как же ты там? Может быть, вернешься? Тут говорят о вывозных рейсах, ты позвони в посольство, пусть тебя тоже возьмут!

– Мам, тут море и солнце. И карантин. Всем бы такую эпидемию, не волнуйся, я лучше всех.

– Молодец… – вздохнула мама. – Завидую.

– Завидуй! – засмеялась я в трубку и отправила следом несколько фотографий лазурного моря.

– Люблю тебя, доченька! Волнуюсь очень!

– Я тебя тоже люблю!

Для моей мамы «люблю» и «волнуюсь» – синонимы.

Для меня, увы, нет, иначе я бы прямо сейчас, на пике паники, была до безумия влюблена.

В кого только? В мир?

Я стащила с лица искусственную улыбку и села на лавочку отдышаться. Сердце колотилось как бешеное, несмотря на две таблетки, выпитые с утра. Вот так же это все когда-то и началось. Просто стресс – и сердце вдруг забилось в два раза быстрее, не желая замедляться. За несколько прошедших лет стало получше, но эта пандемия свела все усилия по восстановлению на нет.

Вирус не успеет до меня добраться, быстрее сдохну от инфаркта.