– Привет. Я вспомнил это слово: «ма-хай-род». Красиво звучит, правда?

– У-мыр, – ответил саблезуб.

До него было метра три. Он сидел на заднице, упираясь в землю прямыми передними лапами. В такой позе морда его была примерно на уровне головы человека. Густая гладкая шерсть желтовато-серого цвета, на брюхе почти белая, а на голове – украшенная темными пятнами и полосами. Большие круглые глаза, тонкие длинные усы, нижняя челюсть чуть шевелится при издавании звуков. В общем, анфас больше похож на кота, чем на льва, только из верхней челюсти свисают два толстых кривых зуба, длиной сантиметров 20–25. Из-за них губы смыкаются неплотно, и слюна вытекает наружу – приходится время от времени облизываться.

«Да, покрупнее обычного льва будет», – констатировал Семен и быстро глянул по сторонам. Неполной секунды хватило, чтобы понять очень многое. В том числе количество и масштаб ошибок, которые он успел наделать.

Слева в полутора десятках метров возле кустов стоял еще один зверь. Кажется, поменьше размером и не такой массивный, с более тонкими и короткими клыками. Стоял он боком, и было отчетливо видно, что хвост у него непомерно короткий – как бы обрубленный. Точно такая же зверюга лежала правее и ближе – возле воды. Она лежала на боку, чуть приподняв переднюю часть корпуса. Белый пушистый мех ее брюха азартно теребил лапами и пихал головой его «рысенок». «Сиську сосет, – догадался Семен. – А я опять дурак. Сейчас съедят – так мне и надо».

Впрочем, и осматриваться, и что-то соображать он мог лишь по двум причинам: во-первых, он был еще жив, а во-вторых, в пристальном взгляде самца не было ни ярости, ни злобы, ни даже прямой угрозы. Скорее всего, он не был голоден и не воспринимал человека как противника или добычу.

В состояние «ментального» контакта Семен вошел без усилия: все-таки шок – это великое дело.

– Мы-ырм, – сказала кошка и потянулась лапой. – «Полегче там: будешь кусаться – прогоню».

– Умр-умр, – ответил котенок. – Умыр!

– «Ты поняла, откуда он?» – не поворачивая головы, проурчал кот.

– «Кажется, с того берега, – мурлыкнула кошка. – Очень кусается».

– «Потерпишь, – уркнул кот. – Он голодный».

Мягко переступая лапами, вторая кошка приблизилась. Она остановилась метрах в двух, чуть наклонилась, потянувшись головой к Семену, шевельнула верхней губой и усами, слизнула языком слюну с клыков:

– «Как противно воняет. Но и детенышем пахнет. И совсем не боится. Странный двуног».

– Мыр-р, – тихо буркнул кот.

Этот короткий звук означал усмешку, причем глубокомысленную и многослойную. Семен это понял и приготовился к худшему.

И вдруг кот поднялся на все четыре лапы. Весил он, наверное, килограммов 300–400, но двигался так, словно сила тяжести на него не действовала. Он поднялся, повернулся задом, демонстрируя короткий толстый хвост, и отправился к воде – метров 8—10 от вигвама. Там он склонил голову и стал шумно лакать. Впрочем, делал он это как-то лениво и не азартно, явно не страдая от жажды. Потом лакать прекратил, встал боком, повернул клыкастую морду, с которой капала вода, уставился на человека, приоткрыл пасть и…