Лиля рассказала.
— Даа… Круто… Слушай, так может сама Леонтовича примешь?
— Да пошел он… Тебе надо, а я вообще уже всех мужиков ненавижу. Всех!
— Лиль, это хорошо, но что дальше-то делать? Тебе же с ним еще как минимум работать… И так просто он от тебя тоже вряд ли отступится…
— Если бы я знала…
— Лиль, ты вот любила обсуждать со мной всякие сериалы…
— При чем тут сериалы?
— Ситуация-то аккурат сериальная. Скажешь нет?
— Пожалуй, — печально улыбнулась Лиля.
— И сколько раз ты, бывало, удивлялась: Господи, да если бы героиня в пятой серии начистоту поговорила с героем, то уже в восьмой можно было бы ставить точку, а суки-сценаристы растягивают сюжет на сто пятьдесят! Было дело?
— Было. И что?
— А то, что надо тебе с ним поговорить.
— Зачем?
— Ты его любишь?
— Не знаю уже… Я его ненавижу…
— Это один хрен! Короче, поговори с ним, может все это такая же лабуда, как Ванькино самоубийство.
— Нет, Милка, Ванька хотел тебя вернуть. А Ринату зачем это все?
— Ринату незачем… Вроде бы… Тут козе понятно, это нужно его жене. И детям. Черт бы все побрал. Скажи-ка мне вот что, он тебе не намекал на какие-то трудности, на какие-то обстоятельства?
— Какие трудности? Какие обстоятельства?
— Связанные с женитьбой?
— Нет.
— А он легко согласился на твои условия?
— Не очень…
— И не намекал на детей?
— Нет. Сказал, что хочет иметь троих, не меньше…
— И тут трое… Зачем ему еще столько же? Отец-герой? Или просто такая страсть к размножению? Восточный менталитет?
— Мил, не мучай меня!
— Да, а тачка твоя лилейная где?
— У него.
— Вот это мне уже не нравится.
— Почему?
— А потому что странно… Как говорится, подарил, так подарил. Он тебе документы на машину отдал?
— Нет. Сказал, что она пока будет стоять у него, чтобы я сдуру одна не села за руль.
— А ты, конечно, документы не спросила?
— Даже в голову не пришло. Ты думаешь, он соврал, что дарит мне эту тачку? Зачем? Я ж не просила… Да еще лилиями расписал… Ерунда. Просто нам обоим тогда было не до каких-то дурацких документов., – и Лиля горько разрыдалась.
— Кошмар какой-то… — проговорила Мила, целуя подругу. — Опять татаро-монгольское иго… Сколько можно?
— Милка, ну почему, почему так все глупо, так пошло и гнусно? Денис, Артем, теперь и Ринат… Мне казалось, он настоящий…
— Где они, настоящие? Только в кино и в книгах остались. Мы им слишком легко достаемся, вот нас и перестали ценить… Ну их всех к черту… Лиль, а ты не обидишься, если я все-таки завтра приму Леонтовича?
— Да принимай ты хоть самого черта! Но скажи, что мне делать? Просто уволиться? Но я так подведу Маринку и всех девчонок! А тут еще Владка ушла, совсем зарез…
— Ну передай Ахметшина кому-то, расскажи все Марине. Она золотой человек, поможет, придумает что-нибудь, отмажет тебя…
— Не хочу я ее грузить. Ей и так хватает…
— Тогда просто бери себя в руки, иди завтра на работу и выжидай.
— Чего?
— Ну он же должен объявиться. Кстати, он после вчерашнего не звонил?
— Нет.
— Тоже странно. Ты не находишь?
— Мил, мы тут просто переливаем из пустого в порожнее.
— Конечно. Это у нас своего рода медитация.
— Да какая к черту медитация!