Пока подтаскивали к столу патронные ящики и рассаживались, Леха успел быстро оглядеться. Кроме комбата, в импровизированной «палатке» находились еще два командира. Первый, немолодой мужик в гимнастерке с нашитыми на рукавах красными звездами и неумело перевязанной головой, сидел на металлическом ящике, видимо, переносимом штабном сейфе. Покрытый бурыми пятнами бинт наложен криво, явно не профессионал повязку накладывал. Комиссар, конечно, кем же ему еще быть? От этого проблем быть не должно, вон как от боли кривится, да и глаза мутные. Видать, серьезно мужика зацепило, ему бы в госпиталь. Второй стоял за спиной командира батальона, заложив большой палец левой руки за поясной ремень портупеи, и курил, разглядывая вошедших крайне подозрительным взглядом. И, судя по выражению лица, результаты осмотра ему не слишком нравились. А это, стало быть, местный «молчи-молчи», уж больно взгляд характерный. Леха на подобных типчиков еще во время срочной службы насмотрелся – клонируют их, что ли? Что в прошлом, что в будущем – взгляды одинаковые, словно он им по жизни денег должен. Или как минимум обязан немедленно сознаться в измене Родине и прочих грехах. Этот помоложе, примерно его возраста. Лицо вроде бы простецкое, но глаза умные, с таким нужно быть осторожным. На петлицах – всего один прямоугольник; интересно, что за звание? Лейтенант госбезопасности, наверное? Знать бы еще, чему это соответствует в армейской табели о рангах – такими подробностями Леха никогда не интересовался. Зря, как выяснилось, сейчас бы здорово пригодилось.
– Доложитесь, – не меняя тона, приказал комбат, разминая в пальцах папиросу. – Кто такие, откуда, отчего прилетели на немецком самолете, при каких обстоятельствах захватили гитлеровского офицера?
– …А заодно расскажите, когда сами попали в плен и почему согласились добровольно помогать немцам? Где научились пользоваться оружием противника и пилотировать вражескую авиатехнику? – монотонно, словно зачитывая приговор полевого трибунала, закончил за него особист…
Глава 9
Бросьте, рядовой, давайте правду, Вам же лучше…
В. Высоцкий
Услышав фразу контрразведчика, Леха, несмотря на явно не предрасполагающую к веселью ситуацию, едва не расхохотался. Да елки ж палки, штамп на штампе! Честное слово, словно очередной «разоблачающий» «кровавую гэбню» фильм а-ля девяностые смотришь! Интересно, неужели на такой примитив кто-то ведется? Хотя, может, ему именно первая реакция интересна? Если человек ничего подобного не ожидает, может и сыграть лицом, взглядом вильнуть, не зря ж он их физиономии глазами буравит.
Майор поморщился и бросил, не оборачиваясь:
– Да погоди ты, Иван Михалыч, не гони лошадей. Пусть хоть слово скажут. Ну, я слушаю, бойцы.
– Сержант Василий Борисов, тридцать третий истребительный авиационный полк, десятая смешанная авиадивизия. Сбит в воздушном бою, выбросился с парашютом. При приземлении повис на дереве, где и встретился с товарищем Степановым.
– Где встретился, на дереве? – криво ухмыльнулся особист. – Оригинально.
– Н… никак нет… почему на дереве? Ну, то есть да, на дереве… – стушевался Васька, немедленно побледнев. На замурзанном лице летуна сверкнули капельки пота. Да, дружище, с грустью подумал Леха, вот на таких, как ты, приемчик и рассчитан.