И хоть другие страны еще не вступили в эту грандиознейшую мясорубку, но до это момента оставались считанные дни.
Торговцы, агенты или курьеры — все, кто мог бежать, несли эту страшную новость дальше до городов и сел, чтобы уже в тех, словно вирус, распространялось потрясение и паника.
Матери хватали детей и спешно несли их в дома. Они не знали зачем они это делают, ведь их страна еще даже не вступила в войну, но некий глубинный инстинкт гнал их вперед. Спрятаться, прикинуться мертвыми, стать бесполезными — истерия стремительно набирала обороты.
Вот, что чувствовали обычные люди.
Но совсем другие мысли были у самураев и воителей. Их глаза вспыхивали мрачным огнем, а покрытые мозолями от оружия руки лишь крепче стискивали орудия убийств.
Их жаждущие славы, подвигов и богатств взоры были жадно направлены в сторону других стран.
Но лишь немногие из них понимали, что вместо всего вышеперечисленного они получат лишь грязь, кровь и смерть.
В основном этими людьми были опытные самураи и воители, которым было от тридцати пяти-сорока лет.
Ветераны с кривой усмешкой смотрели на оживление молодежи, видя в них не более, чем мясо. Ужасные картины поднимались в их памяти, но самое пугающее было то, что они готовы были еще раз спуститься в этот ад.
«Почему?» — кто-то спросит.
Все просто. В прошлых войнах эти ветераны были такими же молодыми, сопливыми и ничего не понимающими низшими. Их война была напитана страхом и непониманием. Они выживали лишь чудом, каждую секунду боясь и борясь за свою жизнь.
Но теперь многие из них уже давно были средними воителями, а некоторые сумели стать высшими.
Теперь уже они были готовы обрушить кошмар на своих врагов и показать им всю глубину ада.
И это приводило их в безудержный восторг. Превратиться из жертв в хищников — их мечта скоро должна была стать явью.
Очередная мировая бойня грозила развернуться, но мир лишь с жадностью ее приветствовал.
Глава 20
Стоило новости о начале войны между Хогоро и Чинэтсу достигнуть города, в котором расположились отдыхающие бойцы Стаса вместе с ним самим, как весь отдых был тут же отменен.
Сборы прошли в лихорадочной спешке. Молодые воители фонтанировали эмоциями и чуть ли не подпрыгивали от нетерпения.
И если бы у них спросить, чего они так ждут, то они бы ни за что не смогли ответить.
Их более старшие товарищи были немного более насторожены, но тоже лучились от предвкушения.
Единственный, кто из них всех был мрачен — это сам Ордынцев.
Его бойцы на него недоуменно косились, но ничего не говорили. Просто списали это поведение на очередную странность Змея.
В конце концов сколько их было и сколько будет? Главное, он отлично дерется, прекрасный командир, да еще и целитель.
А что у него там в душе никого особо не интересовало.
Стоило же всем собрать вещи, как колонна из шести десятков воителей спешно понеслась в сторону Цитадели.
Нервы у бегущих то и дело встряхивались, от чего некоторые из воителей нарушали строй, выбегая немного вперед.
Их командирам приходилось окликивать бойцов, возвращая им рассудок. Впрочем, они понимали причины.