— И вам того же, — кивнул Петр. — Спасибо за заботу.

— Чем богаты, товарищи сыщики…

За чаем и впрямь дело пошло быстрее. Петр спросил у Хейфеца, кто у него отвечает за распространение контрамарок. Они давали право на бесплатное посещение синематографа.

— Контрамарки находятся исключительно в моем ведении, — пояснил директор. — У меня жесткий подход к коммерции: я стараюсь держать все под присмотром. Стоит недоглядеть — и все: сам не заметишь, как разоришься. Так что все контрамарки проходят через меня. И только я решаю, кому дать, а кому — нет.

— И кто же пользуется вашим доверием? Знакомые, друзья, родственники…

— Ну нет, мои родственники ходят смотреть фильмы исключительно по билетам. Они знают, что от моего успеха зависит и их благосостояние. Точно так же поступают и мои друзья.

— Тогда кто же получает контрамарки? — удивился Петр. — Если даже родственники и друзья платят деньги…

— Кроме них есть еще и такие люди, которых я называю полезными. Как бы вам пояснить, — задумался Хейфец, видя недоумение на лицах собеседников. — Понимаете, существует такой принцип: ты мне — я тебе. И этот принцип работает. Мне оказывают услуги, я оказываю услугу в ответ. В итоге все довольны, кругом сплошная польза. Вижу, вам такая философия не по душе. Но, что поделать… я дитя прежней эпохи и не могу враз измениться, чтобы соответствовать вашим революционным веяниям.

— Давайте отставим философию, — сказал Петр. — Значит, контрамарки распространяете только вы и никто больше. Тогда главный вопрос: знаком ли вам человек по имени Анджей?

— Конечно, знаком, — охотно ответил Хейфец. — Прекрасно воспитанный человек, интеллигентный, хорошо образованный. В прежние времена был, как это тогда говорили, вхож в «круг». Общался с Блоком, Гиляровским, даже был знаком с Верочкой Холодной. Представляете, у него даже есть фотографическая карточка, на которой он был снят с Верой! А это, согласитесь, кое-что говорит о человеке.

— И чем оказался вам полезен этот Анджей?

— Прежде всего, я обязан ему здоровьем и, возможно, жизнью, — вздохнул Хейфец.

— Однако…

— Вы мне не верите?

— Я пока слишком мало знаю, чтобы сделать нужный вывод.

— Хорошо, я расскажу. Вы позволите закурить в вашем присутствии? — обратился он к Лизе.

Та кивнула.

— Пожалуйста. Я не возражаю.

Хейфец взял коробку с сигарами, предложил Елисееву.

— Курите?

— Спасибо, я вроде как завязал с этим делом…

— И все же попробуйте! Это не махорка и прочий горлодер. Отличный табак прямиком из Кубы. Вы бы знали, каких трудов стоило мне его заполучить и в какую сумму в итоге вылилось! — сокрушенно произнес директор.

Елисеев посмотрел на него холодными глазами, но Хейфец будто не почувствовал этого взгляда. Он обрезал кончик сигары, чиркнул спичкой и с наслаждением закурил.

— Если б вы только знали, какое это блаженство! — зажмурившись, произнес директор. — Страшно подумать, что в тот день, а вернее, вечер я бы мог оказаться лишенным такого удовольствия. Возможно, мое тело уже лежало бы на кладбище…

— Итак, что же все-таки произошло? — прервал его Елисеев.

— Я возвращался домой, с собой у меня была выручка с последнего сеанса. Не сказать, что огромные деньги, но сейчас и за меньшее могут убить.