— Учитель.

— Как вы думаете, если он не смог разрушить меч, смогу ли я?

Я чувствовал себя неуютно. Передо мной стоял мальчишка, паренек, который только учился быть Игроком. И я взваливал на его плечи столь тяжелую ношу. Однако я смотрел в его серьезные глаза, и меня не покидала уверенность, что он справится. То ли болезнь, то ли инициация придали Илье какую-то едва уловимую мудрость. Так бывает, когда вместо беззаботной юности приходится думать о скорой смерти.

— Но вы правы, меч должен быть у того, кто знает о нем все, — убрал паренек Грам в инвентарь. — Я подумаю, что с ним можно сделать.

Теперь он ушел не прощаясь и не оборачиваясь, хрустя недавно выпавшим снегом. Подросток с могущественным направлением и не менее могущественным оружием. Надеюсь, с ним все будет хорошо.

— Каков наш план? — спросила Рис.

Девушка как всегда продрогла, чему ее модные сапожки на рыбьем меху только способствовали. При этом, вслух она ничего не говорила, давая понять, что будет здесь мерзнуть столько, сколько потребуется.

— Пойдем, там кафе недалеко было.

Обсуждать генеральный план сражения на бегу — такое себе занятие. К тому же, когда одного из собеседников в этом генеральном плане нет. До кафе мы добирались еще минут пятнадцать, в течение которых девушка замерзла окончательно. Поэтому, как только к нам подошел официант, Рис молниеносно скомандовала:

— Кофе и коньяк. Сделаешь быстро — получишь хорошие чаевые.

— Ну хоть не шампанское с утра, — ухмыльнулся я.

— Так вроде праздновать нечего. Дорога предстоит не сказать, чтобы легкая. Надо составить план.

— Рис…

— Центральные миры не туристическое место, которое можно посещать для собственного развлечения. Там легко наломать дров.

— Рис…

— Да еще надо подумать, как пробраться в Ядро. Там тоже все не так просто.

Девушке принесли фужер коньяка и тарелку с нарезанным лимоном. Я дождался, когда она опрокинет в себя янтарную жидкость и хоть чуть-чуть помолчит. А после добавил:

— Рис, я пойду один.

Часть коньяка вернулась в фужер, а остальная оказалась на столе. Девушка закашлялась. Мне даже пришлось подняться и несколько раз хлопнуть ее по спине. Только тогда Рис, утирая выступившие слезы, сказала мне:

— Сережа, ты охренел?

— Нет, я пытаюсь рассуждать здраво. Это и вправду может быть билет в один конец.

— То есть, после всего произошедшего? После смерти Троуга и предательства рыбоеда ты решил, что я сложу ручки и буду спокойно жить в Отстойнике? Ты помог мне, как не помогал никто и никогда. Ты всегда был…

Глаза Рис наполнились слезами. Не случайными, какие появились при кашле. А обычными, женскими слезами. Универсальным оружием, против которого мужчина беспомощен.

— Именно, я не хочу, чтобы и с тобой что-то случилось.

— Неужели ты не понимаешь, что я не могу тебя отпустить. Что я тебя…

— Понимаю, — поспешно оборвал ее я, боясь услышать нечаянное признание, — но я не могу тебе ничего дать взамен. Прости. Сейчас я должен стать сильным Игроком, избавиться от всего обывательского. Только тогда есть возможность дойти до конца и узнать, ради чего все это.