– Как думаешь, против кого система? – продышал мне в ухо радист.

– Да черт его знает, – нехотя признался я.

Тут кого только не бегает. А если это была другая Платформа…

Здесь у нас не сибирская тайга и не джунгли, что-то среднее, совершенно разные участки встречаются, странный «микс» флоры и фауны. И рыси есть, и муравьеды. Черепахи ползают и ежи. Если встретим броненосца – ничуть не удивлюсь. И птицы разные: есть сойки, которых Сотников по таежной привычке называет «кукшами», а есть цесарки, ибисы и пчелоеды. А уж разновидностей куропаток… Даже красные есть.

– А если опять обезьяны?

Я поежился, машинально поправил ствол.

Тут ключевое слово – «опять».

– Можно допустить и агрессию приматов. Коли тут такие гиббоны, то «горные гориллы Промзоны» потребуют от нас возвращения «сорокапятки», – попытался пошутить я. – Как думаешь?

– Да не… Горилла, наверное, пролезет, не знаю. – Юрка замялся, съезжая с прямого ответа.

– Угу. Тут ведь дело не в «пролезет». Эта линия кольев, вполне может быть, просто должна задержать врага на время, необходимое для прицеливания. Не дать ему быстро прорвать сетку.

– Ну теперь-то ее «колючкой» усилили, – неуверенно пробормотал стажер.

– Думаешь, поможет? – посмотрел я на него.

– Ну тебя! Что делать будем?

– Ничего, на ус намотаем. Днем заснимем, зафиксируем, замеряем.

Щелк.

– Как у вас?

– Закончили, уходим, доклад после.

– Принял, прикрываю, вокруг чисто.

Закрыв калитку, я посмотрел на здание заставы – окно еле светится, спит личный состав, кроме дежурного, лишь свеча горит на столе. Потом еще раз, не без тревоги, оглядел «сетку» ограждения. Что-то хреновенькая у нас защита. Нам бы бронепанели с дредноута да минное поле метров на триста по глубине… В балке задерживаться не стал, подхватил термос, оружие и, предупредив Сомова, двинул на пост номер один, наказав Юрке дожидаться сменяемого возле двери балка.

Вот и вышка. Выпала роса, ступеньки скользкие, подниматься нужно осторожно. Наверху я разложил принесенное, перекинулся с Мишганом по обстановке, пообещав, что радист все расскажет.

Пш-шш…

– «Застава» – «Вышке».

– «Застава» на приеме, слушаю.

– «Гоблин» пост сдал, без происшествий.

– «Кастет» пост принял.

– Принято, удачи, мужики. СК.

Один в ночи, на высоте… Особое состояние.

Звезд не видно, небо затянуто тучами, и темнота полностью овладела этим миром. Мне было зябко, неуютно и страшновато – впрочем, тоже привычное дело. Хотя нет, сейчас что-то особо жмет, набил себе тревоги в котомку. Включил я тепловизор, неторопливо, с паузами оглядел все вокруг – нет причин колыхаться, но и спокойствия нет, это приемлемо для часового. Ветерок куда-то пропал – ни дуновения, а ведь в горах да на вышке… Да так вдруг тихо стало, аж противно, ну хоть птица бы какая крикнула в ночи глупое! Но как вымерло все, нет проявлений жизни вокруг Промзоны. Хоть бы комарик пискнул над ухом.

И тут три крошечных светляка дворовых фонарей явились мне просто спасительным Божьим Светом, надеждой и опорой, позволяющим всему притихшему живому дожить до рассвета. А рядом приготовилась к прыжку Тьма, из которой на меня злобно и насмешливо смотрят жадные страшные глаза. Брр…