В четверг утром мы загрузили грузовики и джип под безразличным взором сеньора Амадо и отправились по крутой дороге из Панахачеля в столицу. Небо было безоблачным, озеро блестело как синий атлас. Солнечный свет проникал сквозь прозрачные листья и блестел в паутине на ветвях.

Когда мы уже были высоко над озером Атитлан, я пристально смотрела на горы на противоположной стороне.

Вулкан Сан-Педро. Вулкан Толиман. Вулкан Атитлан.

Закрыв глаза, я про себя прочитала еще одну молитву любому богу, который ее услышит.

Позвольте Молли жить.

Штабквартира Фонда располагалась в Зоне 2 Гватемала-Сити. Построенная на полоске земли между крутыми ущельями, окруженная прекрасными лесами, когда-то это была территория богачей. Однако старая главная площадь здесь знавала и лучшие времена.

Сейчас это район где государственные учреждения и частные фирмы, соседствуют с жильем, построенным на присосках. В конце Кале Симеон Каньяс виднелся Национальный бейсбольный стадион. Автобусная остановка была вся изрисована граффити. Уличные торговцы предлагают фаст-фуд с ручных тележек и из вагончиков. В одном найдешь Пепси, в другом — Колу. Тамала, чучитос, простые хот-доги, хот-доги чуко. Грязные. С авокадо и капустой.

Лаборатории и офисы Фонда находились в бывшем частном доме на Симеон Канас. Двухэтажное здание с бассейном и огороженным внутренним двориком, стоит на перекрестке четырех улиц недалеко от похожего здания, где располагается Отдел похищений и борьбы с организованной преступностью.

Подъезжая к участку, Матео притормозил и посигналил. Через секунду вышла молодая женщина с совиным лицом и длинными темными косами. Она распахнула ворота. Мы въехали и остановились справа от входной двери. За нами остановились еще один грузовик и джип. Женщина закрыла и заперла ворота.

Вся команда выбралась из машин и начала разгружать инструменты и картонные коробки, каждая из которых была помечена надписью даты, места и номером захоронения. На протяжении недель мы проверяли каждую кость, каждый зуб и любой найденный предмет. Идентифицировали и устанавливали причину смерти жертв в Чупан-Йа. Я очень надеялась что мы закончим здесь до того как в июне мне нужно будет возвращаться. Я как раз возвращалась уже за третьей коробкой, как меня отвел в сторону Матео.

— У меня есть к тебе просьба.

— Конечно.

— «Чикаго Трибьюн» планирует сделать статью о Клайде.

Клайд Сноу один из великих людей в моей профессии, основатель специализированной отрасли судебной медицины.

— Да?

— Один журналист хочет взять у меня интервью о том, как работа старика помогла нам здесь. Я пригласил его несколько недель назад и начисто забыл.

— И? — обычно я отказывалась от общения с прессой.

— Он в моем офисе. Очень взволнован от того, что ты здесь.

— Откуда он узнал, что я в Гватемале?

— Наверное, я упомянул об этом.

— Матео!

— Ладно, я ему сказал. Иногда мой английский не очень хорош.

— Ты вырос в Бронксе. Твой английский великолепен.

— Твой лучше. Ты с ним поговоришь?

— Что он хочет?

— Все как обычно. Если ты с ним поговоришь, то я сам начну регистрировать дела из Чупан-Йа.