Спускаясь по лестнице, я услышал пронзительный свист и в первые в жизни мне удалось перехватить это летящее перо. Старик смотритель кивнул мне, кивнул и я, на том и разошлись. Ночь встретила меня распахнув заботливые объятья. Но я пока не спешил на выход, завернув в лево я направился к длинной характерной постройке — конюшни. Но на подходе меня не встретил удушающий запах аммиака и мокрого сена, магия была и здесь. Нужное стойло я нашел быстро, а вот его обитателя узнал не сразу. Шурка явно здесь не только жрал да спал. Теперь он был могуч как северный скакун, мышцы бугрились и перевались.

— Старый друг, — прошептал я.

Конь тут же проснулся и хотел было заржать, но я вовремя схватил его за морду. Тот успокоился и мы встретились взглядами. В его огрмных черных глазищах сперва отразился оттенок радости, вскоре сменившись печалью. У меня конь умным был…

— Не скучай, — прошептал я поглаживая его бок. — А когда придет Колдунья, встреть её как меня. И смотри не налегая на яблоки и заботься Диане. Кстати о ней.

Зайдя в стойло, я вынул конверт с запиской и положил его в нишу в заборе. Нейла всегда страдала шпионскими штучками, и когда она еще не ушла в декрет, мы использовали эту нишу для обмена сообщениями. В конверте, который надлежало открыть лишь когда Диане исполнится 18 и она отправится в Академию, лежал амулет отданный мне наставником. Так он мне, если честно, и не пригодился. А еще я положил записку в которй написал что пишут все при расставании с близкими людьми.

Обнявна прощание Шурку, ткнувшегося мордой мне в плечо, я вышел прочь.

Вот ведь не успокоится этот шкед, все ему чо-то надо. Именно такие мысли овладевали стариком, когда он спускался с жилого этаж вниз, где звенел колокольчик оповещающий хозяина о позднем посетителе. И хотя дверь была заперта, но у одного разумного был свой ключ. Так оно и было, за барной стойкой сидел Ройс и с каким-то странным блеском в глазах смотрел в окно.

— Дядько, — прошептал он, будто охотник боящийся спугнуть дичь. — Ты слышишь?

Гизма остановился и прислушался. Но кроме шелеста крон, и гульбы ветра в траве, да еще разве что цикад он так ничего и не разобрал.

— Чо, напился?

— Обижаешь, — насупился Ройс. — Я вообще за подвальными принадлежностями.

— От оно как, — протянул старый, уж он-то знал что там у нег Тим в подвале держит. — Ну дело твое. Хоть я и не одобряю. А будь то меня зачем?

— Так я это, — Ройс почесал затылок и запнулся, так всегда было когда он не знал как выразить особо сложную мысль.

— Значит уходишь? — догадался трактирщик.

Паренек кивнул.

— И чо те на месте-то не сидится? — вздохнул Гизмо.

И тут Ройс внимательно на него посмотрел, а потом скорее для себя отметил.

— Так ты действительно не слышишь.

— Да запарил со своими слышишь, не слышишь. Проваливаешь? Так вали.

И трактирщик ушел к себе на верх. Ведь Гизмо как и Добряк не любили прощаться.

Да уж, видимо боги сегодня присматривают за мной. Вот как вы думаете, сложно ли пройти сквозь охранный периметр и проникнуть в Дворцовый сад? Невозможно, ответите вы и будете правы. Но вот одному скромному разумному по имени Ройс, другой разумный, по имени Константин, поведал историю как он в детстве вылезал через дырку в охранке и гулял по окрестностям. Конечно с возрастом он оставил эти глупые занятие, но магам про брешь не рассказал, так, на всякий случай. И даже при своем побеге тоже ей не пользовался, опять же на всякий случай. А вот мне рассказал, ведь алкоголь лучший друг языка.