– Здравия желаю! Ты какими судьбами?

– Из госпиталя выписали. К строевой службе негоден! – вырвалось у Андрея.

– Ну-ка, ну-ка, отойдём в сторонку. Поделись.

Присели на лавочку. Андрей рассказал про свою обиду.

– К нам пойдёшь? – огорошил его лейтенант.

Андрей задумался. Особистов, или официально уполномоченных особых отделов военной контрразведки, в армии и на флоте недолюбливали. Шныряют, вынюхивают, вербуют стукачей. Да ещё особисты разные были. Кто-то службу нёс вдумчиво, служил честно. Другие и горькую пили без меры, и за малейший проступок под трибунал. Бумага – она всё стерпит. Видя, что Андрей не даёт ответа, тянет, лейтенант сказал:

– Всего сказать не могу, но служба наша преобразовываться будет.

У Андрея в голове сразу перемкнуло – так это лейтенант о СМЕРШе говорит. Знаменитая структура получилась, да не одна.

Военная контрразведка – Главное управление СМЕРШ, под командованием В. С. Абакумова. Второе – КР СМЕРШ наркомата Военно-морского флота, начальник – генерал-лейтенант береговой службы П. А. Гладков, который подчинялся наркому флота Н. Г. Кузнецову. И третий – отдел КР СМЕРШ НКВД, начальник С. П. Юхимович, подчинялся наркому Л. П. Берии. Сам СМЕРШ был создан секретным постановлением СНК СССР № 415–138 СС 19 апреля 1943 года на базе управления особых отделов.

Все три СМЕРШа являлись независимыми друг от друга, подчинялись только своему руководству. СМЕРШ мирным населением не занимался, это прерогатива войск по охране тыла и НКВД, так же как и заградотряды. И судить не имел полномочий, этим занимались суды и военные трибуналы. Главным противником был абвер и другие структуры немецкой разведки. В войсках СМЕРШ выполнял функции тайной полиции – выискивал лиц, склонных к переходу на сторону врага. И таких, особенно в полках и дивизиях национальных формирований – азербайджанских, грузинских и прочих, было много. Иной раз сдавались тысячами, оголяя участки фронта. Ну и главное – борьба с вражеской агентурой в войсках и ближайшем тылу. В ГУКР СМЕРШ оперативник служил в среднем три месяца, выбывал по ранению или смерти. Вроде не на передовой, но при задержании немецкие агенты порой сопротивлялись активно, отстреливались, бросали гранаты.

В целом Андрей суть службы представлял по кино, книгам, да и по службе встречался. Одно беспокоило – подготовки нет. Морскому делу учился в военно-морском училище. А сейчас лейтенант предлагает дело новое. О чём и сказал.

– Я ведь морской офицер, меня этому учили. А о контрразведке понятия смутные, опасаюсь не справиться.

– Так курсы есть, подучат. Как в поговорке – не боги горшки обжигают.

Андрей прикинул. Уж лучше в контрразведке служить, чем в тыловых службах штаны просиживать.

– Ладно, согласен.

– Во! Другое дело. Давай свои данные, я запишу.

Лейтенант открыл командирскую сумку, переписал себе в блокнотик все данные из командирского удостоверения и справки госпиталя Андрея.

– Иди в штаб. Тебя в резерв сейчас зачислят, будут должность подыскивать. Если по нашим каналам на тебя ничего нет, жди приказа о переводе.

Андрей в отдел кадров явился, его в самом деле зачислили за штат, в резерв, определили в казарму, поставили на довольствие. И потянулись дни. Вроде на службе, а никаких дел нет. Если бы красноармейцем был, старшина роты или командир взвода быстро дело нашли – плац подмести, забор покрасить, оружие почистить или уставы учить. Офицеры в казарме появлялись и довольно быстро – несколько дней – получали новое назначение. Красная армия наступала, во время наступления потери всегда большие и вакансии появлялись ежедневно и десятками. Месяц провёл Андрей в резерве, стал старожилом. Наконец вызвали и его.