– Я искренне надеюсь, что вы, Елисей Назарович, оправдаете оказанное вам огромное доверие и сохраните для района приехавшего к нам из областного центра молодого специалиста, – закончил свою речь Анисий Аркадьевич таким тоном, что сразу было ясно: день увольнения Василисы станет и днем увольнения директора Лысогорской школы.

Похоже, бабушки на рынке знали, что говорят, когда обсуждали возможную отставку самого начальника районо в случае бегства из села очередного начинающего учителя. И откуда эти бабушки всегда всё знают?

– Постараюсь оправдать, – процедил в ответ Елисей, а Василисе вдруг подумалось, что доказать ее причастность к каким-нибудь массовым убийствам – пустячное дело, с которым директор Лысогорской школы справится шутя.

Важный звонок был завершен. Василису заверили, что районо ее в беде не бросит и всегда на защиту ее прав горой встанет. Велели звонить по любому поводу и прямо высказывать недовольство, если таковое возникнет. Обещали уладить все проблемы в кратчайшие сроки. Похоже, молодой специалист на селе обладает неприкосновенностью, как судья и депутат. Только платят ему несравнимо меньше, чем товарищам по неприкосновенности.

Но передумывать было поздно – Веру уже вели под ручку в соседние кабинеты, в которых размещались централизованная бухгалтерия и отдел кадров школ Энского района.

«Ужасно неприятно устраиваться на работу, сознавая, что для нового работодателя ты будешь вечной костью в горле, – сокрушалась Василиса, слушая, как грохочут о днище машины камушки с гравийной дороги. – И особенно неприятно будет, если в итоге выяснится, что черноокий Елисей никоим образом не причастен к смерти моего отца. Получается, если я по окончании своего «расследования» вернусь в город, то у него будут крупные неприятности из-за того, что не удержал ценный молодой кадр. Но не могу же я в самом деле три года в деревне сидеть?! А подставить хорошего человека – могу, получается? И зачем меня дернуло в эту школу учителем устраиваться, лучше бы просто сняла домик на месяц-другой, ведь далеко не факт, что в этой деревне творится что-то незаконное! А теперь предварительный медосмотр и медкомиссию проходить надо, справку об отсутствии судимости брать, трудовую книжку мне уже выдали, заявление на подъемные с открытой датой подписать пришлось – от подписания трудового договора уже не отвертеться. Эх, не обдумала я все как следует, поспешила, приняла решение в нервном раздражении – теперь придется распутывать этот узел. Назвался груздем – полезай в кузов. Поработаю, а там видно будет. В городе меня теперь никто не ждет, так какая разница, в какой школе на нелегкий учительский хлеб зарабатывать? Игнат говорит, что в деревне жить лучше, чем в городе».

При воспоминании о своих новых друзьях, Василиса улыбнулась. Надо заскочить к ним и вернуться на время домой: справки все собрать, вещи тоже, а там уж и в Лысую Гору переселяться можно.

Воскресным утром квартира встретила молодую хозяйку тишиной, которая показалась зловещей. Идеальный порядок, наведенный Василисой перед отъездом, никуда не делся, но девушке почудилось, что в воздухе витает слабый аромат мужского парфюма. Велев себе не поддаваться беспочвенным страхам и перестать высматривать необычное в повседневном (мог сосед на балконе одеколоном надушиться), Василиса занялась составлением списка необходимых ей в деревне вещей: двух дней должно было хватить на то, чтобы докупить и упаковать все необходимое. Различным шпионам в ее доме делать больше нечего – список они уже нашли и забрали.