Мужчина провел пальцем по вороту футболки, оттягивая его, и впервые с интересом посмотрел на Василису.

– Вы новенькая ученица? – Он окинул Василису еще одним взглядом, явно пришел к выводу, что для ученицы она старовата и сильно озадачился.

– Нет, я новая учительница.

Мужчина оживился:

– Очень рад, коллега. Очень рад! А вы по какому предмету учительница?

– По математике.

– Замечательно! Это просто замечательно! Вы знаете, мне очень нужен математик. Елисей Назарович великолепный специалист, гениальный ученый, но знаете ли, возраст дает о себе знать. – Мужчина в очках неопределенно покрутил в воздухе рукой, выразительно пошевелил пальцами и пояснил: – Косность мышления появляется с возрастом, понимаете? Он все по старинке жить хочет, все утверждает, что статистические методы надежнее методов численного интегрирования на произвольных множествах в уравнениях типа звездной статистики. А вы как считаете?

Василиса, честно говоря, никак не считала. Нет, она изучала в институте высшую математику, но про звездную статистику слышала только краем уха, поэтому решила проигнорировать вопрос.

– Меня зовут Василиса Алексеевна Горенко, – представилась она, отвлекая внимание мужчины от интегральных размышлений.

– Ах, извините. Иванов Алексей Семенович, учитель физики этой школы. Так как вы считаете…

Но Василиса поспешила перебить ученого, дело которого когда-то расследовал ее отец:

– Пожалуйста, покажите мне, где входная дверь, – попросила Василиса.

Дядя Олег верно сказал, что с этим доктором наук все с первого взгляда ясно и расследовать тут нечего.

Алексей Семенович снова поправил очки и взглянул на Василису крайне неодобрительно:

– Косность мышления, везде и всюду косность мышления, – проворчал он. – Вы так молоды, а уже загоняете себя в катастрофически узкие рамки всяческих традиций и условностей! Дверь в школе – какая нелепая идея! Зачем школе дверь? Да еще во время каникул? Косность и обывальщина… А ведь вы еще так молоды. – Тут мужчина двинул очки верх и уточнил с сомнением: – Вы ведь молоды?

– Э-э, – откровенно растерялась Василиса. Она так плохо выглядит после долгой дороги? – Мне двадцать два года.

– Вот! – Мужчина вздернул вверх указательный палец. – Всего двадцать два, а уже такой ограниченный взгляд на мир!

Сзади Василисы раздалось громкое фырчание, и она испуганно обернулась. За ее спиной, у куста шиповника с краю дорожки сидел кот. Черный с белой грудкой и лапками, большущих размеров кот, неприязненно сверлящий Василису ярко-зелеными круглыми глазищами.

– Кис-кис, – автоматически пискнула Василиса.

Кот зевнул, встал и вальяжно пошел прочь, помахивая толстым пушистым хвостом и мягко ступая белыми лапками.

«Гигантский котик, такого только на деревенских сливочках выкормить можно», – ошеломленно подумала Василиса, проводила взглядом спускающегося к домам кота и обернулась к учителю физики, бывшему сотруднику Сколково.

Учителя не было.

Вперед и назад тянулась дорожка вдоль длинной школьной стены, но на дорожке никого не было. На лужайках под окнами школы и на дороге в деревню тоже было пусто, если не считать неспешно бредущего кота. За спиной, с другой стороны холма, на широком лугу пасся какой-то мелкий домашний скот, и людей также заметно не было.