— За здоровье нашего князя! Слава!

— Слава! Слава! Слава! — проревели в ответ пьяные голоса.

Когда в кружки еще раз было налито вино, Кучка провозгласил:

— За наши победы! Слава!

В ответ вновь трижды прогремело «слава!».

После этого пир распался на несколько групп. Одни занялись разговорами между собой, другие кинулись в пляс, иные сидели и молча ковырялись в тарелках.

Среди приглашенных была и Агриппина. Ее горящий взгляд чувствовал Юрий на себе с самого прихода в гридницу. Он знал, что достаточно ему мигнуть, как она выскочит вслед за ним наружу и поведет в свой дом, однако про себя решил, что этого не случится. «Хватит, повеселились, — с некоторой даже озлобленностью думал он, хотя понимал, что она ни в чем перед ним не провинилась. — К прошлому возврата нет и не будет!»

— Что, князь, по мою душу прибыл? — склонясь к Юрию, спросил Кучка.

— Да нет, совсем по другому вопросу.

— Этот другой вопрос — Агриппина? — блеснули глаза боярина лукавством. — Вон она сидит как на иголках. Ждет не дождется, когда позовешь!

— Нет. Мне надо совсем другую.

— Это кого же?

— Листаву.

— Кого?

— Ты что, плохо слышишь? Повторить?

— Эту с сумасшедшинкой?

— Ту самую.

— Но ведь она моя девушка.

— Как — твоя? Ты же сам отказался от нее, сказал, что она надоела тебе приставаниями.

— Ну да, конечно… И чего ты в ней нашел?

— Тебе какое дело до этого, боярин? Не лишние ли ты вопросы стал задавать?

— Прости, князь. Не я говорю, а вино. Сейчас пошлю человека. Куда ей прийти?

— К крепостным воротам.

Немного подождав, Юрий встал и зашагал из гридницы. Краем глаза увидел, как встрепенулась Агриппина, ожидая его приглашения, но он даже взглядом ее не удостоил.

Не спеша направился к выходу из селения. Услышал, как кто-то догоняет. Обернулся. Листава! Лицо ее раскраснелось, глаза встревоженно блестели. Спросила, прерывисто дыша:

— Звал, князь? Зачем понадобилась? Или что-то случилось?

А он смотрел в ее милое лицо и улыбался. У него вдруг стало спокойно на душе, ушли куда-то тревоги и мрачные мысли. Она была рядом, и ему было хорошо, ему было больше ничего не надо. Он вынул из-за пазухи цветастый платок и накрыл им ее худенькие плечики. Она стала гладить его тонкими пальчиками, щеки ее зарделись.

— Спасибо, князь, — проговорила она растроганно. — Никак не ожидала получить такой дорогой подарок.

— Ты хоть вспоминала обо мне? — спросил он, с замиранием сердца ожидая ответа: вдруг прозвучит равнодушное «нет».

— Думала иногда, — ответила она. — Только не чаяла увидеть.

— Что так? — спросил он и тут же пожалел о своем вопросе. Лицо Листавы потемнело, как видно, на ум ей пришла Агриппина. Тогда Юрий торопливо проговорил:

— Я буду приезжать только к тебе. Кроме тебя мне никто не нужен.

Она наклонила голову в знак того, что верит его обещанию, он облегченно вздохнул, больше об этом разговора не вели.

Они вышли на мост, который вел в Замоскворечье, облокотились на жердевые перила. Вечерело. От деревьев на воду легла длинная тень, на вечернюю зорьку вышла хищная рыба, начала гонять мелочь, и по ровной глади реки то там, то сям стали расплываться мелкие круги.