Не обращая внимания на окружающих, мелкие ринулись в отгороженный буйками «лягушатник». Все посторонние мгновенно порскнули вон из воды – мелких это вполне устроило.

– А вы чего не раздеваетесь? – вопросила Микулишна, стаскивая с себя просторный балахон – под ним оказался похожий на танковый чехол купальник.

– Вот это демонстрировать? – Я отвернула широкий рукав футболки – руку от плеча до локтя покрывали синяки, уже расплывшиеся в сплошное буро-сине-зеленое пятно. Витка выразительно подрыгала ободранными ногами.

– Ну и что, мы ж после аварии! – удивилась Микулишна, но тут же забыла про нас и с воплем: – Катя, не топи Петю, у нас в массовке дырка образуется! – ринулась к мелким.

– Так что, нам ходить с плакатом «Мы после аварии»? – пробурчала я ей вслед, косясь на ошарашенные физиономии остальных обитателей пляжа. – Тем более кто после аварии, а кого придурок с ножичком колотил. А от аварии у меня остался четкий отпечаток угла чемодана на спине.

– Тихо ты – еще вернется! – шикнула на меня Витка, напряженно следя за удаляющимся начальством. – Пошли скорее, а то кто другой наших местных мальчиков перехватит! – Она вскочила.

Когда Микулишна обнаружит, что мы смылись, мало нам не покажется… Но надо же нам как-то попасть к колоннаде? Мы с Виткой подхватили сумку и, тихонько проскользнув вдоль отгораживающей пляж сетки, по кромке прибоя пошлепали в обратную сторону.

Звуки восточной музыки становились все ближе, впереди снова прорисовались стройные белые колонны, между ними на легком ветерке раскачивался плакат «Приветствуем участников чемпионата по крымско-татарской борьбе!». Музыка гремела оттуда, а вокруг плотным кордоном выстроились зрители.

– Ну и как нам их в этой толпе искать? – разглядывая спины, спины, спины… разочарованно протянула Витка.

– Ты таки и правда дура! – радостно объявила я. – Спортивные костюмы, спортивные сумки, опоздать боялись… Элементарно, Витсон! – И я решительно начала протискиваться сквозь толпу. – Простите, извините, пропустите, пожалуйста… – Сомкнутые спины раздались, и я чуть не вывалилась прямо на отгороженный канатами квадрат пляжа. Мужик в широкой татарской рубахе и высокой шапке торопливо ровнял граблями песок…

Я повернулась и пошла вдоль канатов туда, где позади столика жюри сидели, лежали, прохаживались мальчишки разных возрастов в спортивных костюмах или в свободной светлой одежде, схваченной широкими поясами, – от мелких, совсем как наши, до совсем взрослых.

– А вот как их зовут, спросить надо было, – пробормотала я, аккуратно пробираясь поближе к борцам.

Мужик за судейским столом заговорил в микрофон – из колонок загудело, засвистело и загукало, понятно было только слово «Вызывается…». Народ вокруг отгороженного квадрата активно засуетился.

– Непонятно, как теперь их искать. – Приподнимаясь на носки, я пыталась высмотреть в толпе спортсменов знакомые рожи.

– Не туда пялишься, сообразительная ты наша! – Витка насмешливо ткнула пальцем мне за спину.

Я обернулась… На отгороженном квадрате, ухватив друг друга за пояса и взбивая ногами песок, сцепились двое – и одним из них был тот чернявый раскосый парень, что разгружал нас вместе с моим блондином. Вокруг восторженно орали.