— Обернись, Тео.

Человечишка различил звук их шагов. Повернул голову и воскликнул что-то неразборчивое. Суетливо сунул в карман синий камень и принялся рыскать по другим. Вскоре вытянул ткань, озарившую пещеру ослепляющим дневным светом.

Окружившие человека вейлы поспешно расступились. Некоторые попали под воздействие солнечных лучей и, жалобно взвыв, начали таять и превращаться в пепел. Вот только существ было много. Очень много!

— Этот алтарь дает жизнь, — сглатывая заполонившую рот кровь, простонал я и, чтобы устоять на ослабевших от невыносимой боли ногах, оперся рукой о стену. — Жизнь для вейлов. Хозяин алтаря — их хозяин.

— Акзэл, прекрати, — взвизгнул Тео и, перебирая амулеты, высоко закричал: — Ты против меня бессилен.

Я ухмыльнулся и поднял голову. Ты пытался навредить дракону, человечек! Убить меня… Но, хуже того, причинил боль моей лисичке, а этого я никогда не прощу. Ледяным тоном приказал:

— Разденьте его!

Со всех углов пещеры к Тео бросились темные существа. Они шипели, страдали, умирали, но не останавливались. Подчиняясь воле алтаря и моей, тянулись тонкими длинными ручищами к распорядителю аукциона. Натыкались на палящие лучи и оседали на пол пылью. Но за ними следовали другие… Темной волной они давили на светлое пятно магического света. И успевали дотянуться до жертвы.

— Акзэл, давай договоримся, — заблеял Тео под звук рвущейся на нем ткани. —  Умоляю...

Я лишь ухмыльнулся. А вейлы, подчиняясь приказу, продолжали наплывать на человека. Царапали, раздирали, оставляли раны.

Вдруг кассари полыхнул сильнее. Это означало лишь одно: магия одного из артефактов иссякла, и можно приступать к основному блюду.

— Хватит! — приказал я и по быстро образовавшемуся коридору из вейлов двинулся к Тео.

Вжавшись в стену, он стоял с вытянутой рукой. Свет от полотна слепил, но не причинял мне вреда. Я начал демонстративно закатывать рукава, глядя прямо перед собой, туда, где предположительно находились глаза человечка.

— Что ты хочешь? — проблеял едва живой от страха Тео.

— Твоей смерти, — прорычал я и ринулся на него.

Ударил наугад, до сих пор ослепленный светом полотна, и услышал хриплый кашель, прозвучавший усладой для моих ушей. Попал! Прикрыл глаза и с животным наслаждением втянул носом запах крови. Амулет света последний раз полыхнул и продолжил лишь слабо отсвечивать. Ткань едва не выпала из ослабевших пальцев распорядителя аукциона.

— Я все сделаю, — с трудом прошамкал он разбитыми губами.

— Конечно, сделаешь, мой хороший, — приподнял я бровь. Регенерация еще не исцелила мои раны, но я почти не замечал физической боли из-за той, что терзала мое сердце. — У тебя не осталось другого выхода.

Еще удар. Мужчина задохнулся. Начал громко выть и хватать воздух, прижав руку с потухшим полотном к животу.

— А теперь рассказывай, — зверем прорычал я. — Все, что нужно и что не нужно.

— Хорошо, хорошо, — слишком торопливо закивал он, и глазки мужчины забегали. Он заискивающе попросил: — Только не бей.

Я заметил, как хитрец дернулся к поблескивающему на камне амулету, из-за которого никто из нас не мог причинить шантажисту вред. Видимо, кристалл выпал во время борьбы с вейлами. Я опередил человека. Схватил и разбил об пол его спасение, вдобавок растоптав ногой. Ринулся к Тео, схватил за горло и, приподняв над полом, вжал в стену.