Фитц пожал плечами.
– Рискни.
– Вы просто невозможны, – вздохнула Биана, глядя на мерцающие стены окружающей их пещеры. – Кто-нибудь знает, где мы?
– Да, – откликнулся плывущий впереди мистер Форкл. – Там, где вы будете жить.
Глава 7
– На дворфском языке эта пещера называется Аллювитерре, – пояснил мистер Форкл, придерживая своего экодона, чтобы Софи с друзьями его нагнали. – Что означает…
– Пески рассвета, – перевела Софи.
Киф рассмеялся.
– Сколько пафоса.
Мистер Форкл не обратил на него внимания.
– Дворфы считают эту пещеру доказательством того, что наша планета способна на перерождение. Над нами безжизненная пустошь, разрушенная человечеством. Но посмотрите, что выросло под землей, а всего-то и нужно было, что немного света и немного покоя. Король дворфов привел меня сюда, когда я рассказал о нашей организации. Он решил, что это место прекрасно подходит, чтобы начать все заново.
– Значит, король Энки на нашей стороне? – спросила Делла.
– Он не против Совета, если вы об этом. Но ему давно кажется, что методы старейшин не работают. Много дворфов пришли нам на помощь, хотя сейчас большинство из них вернулись в свои города. Им нужно время оплакать друзей, погибших в битве на Эвересте, и залечить раны.
Софи попыталась вспомнить, столько дворфов погибло в тот день. Трое? Четверо?
Ее раздражало собственное неведение, раздражало то, как легко было сосредоточиться на своих знакомых и забыть, как много народа рисковало ради «Черного лебедя» жизнью.
Не успела она спросить, как у раненых дворфов дела, мистер Форкл произнес:
– А здесь вы будете жить.
Он указал вперед, на арочный мост с черной беседкой в центре, соединяющий два огромных дерева, растущих на разных берегах реки. Их стволы обвивали деревянные лестницы, доходившие до самой верхушки, где над лесом возвышались два больших дома.
– На востоке будут жить девочки, на западе – мальчики. В беседке на мосту можете собираться и вместе обедать.
– Знаете, думаю, жить всем вместе будет куда веселее. Кто со мной? – спросил Киф.
Никто не согласился – хотя Декс выглядел так, будто очень хотел. Как и Биана.
Экодоны выбрались на берег, и Софи произнесла «Спасибо», вместе с Кифом соскальзывая со спины плезиозавра. Навстречу им из кустов выбрались трое гномов, демонстрируя зеленые зубы в широкой улыбке. Они стряхнули с землистой кожи листья и поставили перед экодонами по ведру с отвратительными извивающимися червяками. Софи думала, что слизни, которыми она кормила Игги, своего домашнего импа, были противными. Но эти черви были похожи на смесь скорпиона с личинкой.
– Ларвагорны, – сказала гномка с заплетенными в косу волосами, наблюдая за экодонами, которые поедали жутких червей, подобно конфетам. – Хотите – верьте, хотите – нет, но дворфы считают их деликатесом.
Софи порадовалась своему эльфийскому происхождению. От одного только хруста ее начинало тошнить.
– Я думала, мы приучаем животных к вегетарианству, – пробормотала Биана.
– Только тех, кто живет в Убежище, – пояснила Делла. – Было бы бессмысленно отправлять их размножаться, чтобы они друг на друга охотились. Но живущие на воле могут сами выбирать, что им есть.