– А куда же деньги от прибыли идут? – Нда, а Вовка и, правда, на домик в Переделкино замахнулся. И родителям рядом.
– Деньги? Давай пока про саму артель. Артель невозможно купить, продать, передать по наследству – всё её движимое и недвижимое имущество находится в равноправной коллективной собственности работников предприятия, право пользования которым аннулируется при выходе или увольнении. Просто аннулируется. Понятно. Теперь про деньги. Главная цель производства артели заключается не в извлечении прибыли, а в увеличении благосостояния всего советского общества. Это такое же предприятие и оно живёт по тем же законам, что и вся страна. А ещё есть заказы государства и там цена фиксирована. То есть, Аполлонов через свой комитет закажет тебе бутсы, а цены назначит, пусть, двадцать пять рублей. Вы изготовите, подсчитаете, и у вас получится себестоимость пятьдесят рублей. И вы всё одно будете продавать по двадцать пять, работая в убыток. Правда, предусмотрена компенсация из центрального фонда долгосрочного кредитования Всекопромсовета. А фонд этот и формируется из отчислений лишних заработанных денег. Ну и на приобретение нового оборудования можно пустить или на путёвку в Крым, в тот домик, что ты решил себе забабахать. Ещё детский садик можешь построить. Ну, а если кооператив большой, то даже пионер лагерь или дома для работников. Там, правда, проблем выше крыши, но есть такая возможность. Ты же конструктором у нас числишься, вот можем тебе чертёжный кульман с карандашами заказать. Рейсфедер. Надо?
– Надо.
– Ну, ты не скисай, не всё так плохо. Если вещь не имеет аналога, то цена почти договорная. И если специалист очень ценный, то зарплата будет по высшему государственному тарифу. Поверь, это не так и плохо.
– Товарищ полковник, – Вовка понял, что лучше всего оставаться дизайнером. – Не подскажите фамилию и адрес человека, который бы на себя это взвалил. Ну, вот как вы. И там есть в обозримом будущем вероятность, что будут покупать даже всякие англичане с испанцами и итальянцами. Там никаких добавочных благ нет?
– Благ. Там геморрой добавочный и огромный, но тут ты прав, там валюта появляется, с ней сложно все. Там Внешторгбанк, но можно будет на валюту кое-что закупить из техники вражеской. Не куксись. Например, спецодежду. Смекаешь.
– Джинсы?
– Джинсы? Ну, я о другом думал, но можно и американскую спецодежду. Я-то о ботинках и сапогах. Так. Ясно всё с вами с молодёжью, которую мы ещё плохо воспитываем. Поищу я человечка. На примете нет, но поспрашаю. Давай-ка выметайся, Дизайнер, заговорился с тобой, сейчас Галина с причёской закончит, а я тут в труселях. Получим оба мокрым полотенцем, она за восемь лет впервые в театр собралась. Брысь отсюда. Я завтра узнаю и через Аркадия Николаевича сообщу.
– Петя! – точно предчувствовал бывший завхоз МВД.
– Уходит Дизайнер, уходит, не кипятись.
Событие сорок седьмое
Один плохой главнокомандующий лучше двух хороших.
Наполеон
У настоящего генерала и мечты с лампасами.
Авессалом Подводный
У Фёдора Челенкова была не любовь к четвёртым числам. Вечно с ним четвёртого числа что-то обязательно случается, даже уже привычка выработалась, если есть возможность, то четвёртого из дома не выходить. Получалось крайне редко. Летом сплошные игры и разъезды. Разве зимой, да и то, обязательно придумает руководство «Спартака» сборы в Испании. Сегодня было четвёртое июня и прямо сердце покалывало, предвещая неприятности. Сначала подумал, что что-то с командой может случиться. Сегодня должны из Киева приехать. Ехали поездом. Позавчера выиграли там у местных одноклубников с разгромным счётом 0:4. Два мяча на счету Соловьёва. Всё, вроде бы, хорошо. По реальной истории помнил, что … Точнее, не помнил, ни каких катастроф железнодорожных, в которых что-то случалось с командой «Динамо» (Москва).