Он приводил факты, когда лучшие дома в Брянске и Бежице, вместо того чтобы отдать их рабочим и неимущему населению, занимаются различными комиссарами и комиссарчиками, отводятся под всякого рода ненужные учреждения, которые плодятся непомерно. Некоторые партийцы доходят до того, что требуют себе и своим родственникам привилегий в распределении продуктов и товаров, некоторые служащие склонны просить о снижении для них квартирной платы. В волостях же встречаются еще такие горе-коммунисты, которые самовольно конфискуют у середняков лошадей, сельхозинвентарь и передают имущество своей родне, которая в глазах односельчан уже выглядит настоящими кулаками.

Особенно возмутил его случай, происшедший на днях в Бежице. Туда прибыло сорок вагонов хлеба.

По распоряжению Ленина рабочим Брянского завода было разрешено использовать паровозы для подвоза продовольствия из южных губерний в счет государственных поставок. Так вот в маршруте оказалось не сорок, а сорок один вагон. И хлеб из него на глазах всей Бежицы был разделен между ретивыми руководителями, среди которых оказались и коммунисты. Телеги с мешками весь день развозили по улицам в их дома. Игнат потребовал срочно разобрать дело и сурово, вплоть до исключения из партии, наказать виновных…

Давно ли учителя устраивали обструкцию, но теперь у него появилось столько добровольных помощников, энтузиастов народного просвещения, что повсеместно были открыты новые советские общеобразовательные школы первой и второй ступени.

Он добился решения и о создании первого в губернии Брянского лесотехнического института.

Теперь уже можно было вплотную браться за осуществление давнишней мечты — вовлечение в духовную жизнь всего взрослого населения. В деревне центрами культуры должны были стать народные ома, создавать которые он приезжал во многие волости и за деятельностью которых постоянно следил, рассказывая в своих газетных статьях об опыте лучших, подробно разбирая тех, у которых «были планы Наполеона, а работа печника Агафона». Кого-то критика задевала, и обиженный посылал в газету свои оправдания, и Игнат заботился о том, чтобы все заметки обязательно печатались, потому что так — в разговоре, в полемике — пробуждался интерес к клубному делу. Вчера еще влачившие жалкое существование, больше числившиеся в списках очаги культуры просыпались, тянулись друг за дружкой к живому делу.

Технические курсы в Бежице для рабочих, «с элементами черчения и рисования», на открытии которых когда-то настаивал Беззаботнов, выросли в первый народный университет с естественно-профессиональным и историко-художественным факультетами.

В Брянске в первые дни Октября для солдат революционных полков были открыты общеобразовательные вечерние школы. Возобновились они и теперь в воинских частях и в арсенале. Но Фокин мечтал придать им характер того же народного университета с лекциями и докладами на самые широкие темы. Он взял на себя чтение рефератов по политэкономии и философии. Старшего же врача больницы при Брянском заводе Михайлова, который успешно, с демонстрацией опытов, проводил лекции на естественнонаучные темы в бежицком университете, попросил разработать цикл о гигиене для чтения рабочим и красноармейцам.