- Так и есть – соглашаюсь я – Переговорю с Григорием Давыдовичем

- Виктор, вот еще какой вопрос хотел обсудить. Мне звонил конгрессмен Магнус.

Ого! Вот это поворот.

- Уорен просит разрешение использовать Don`t worry, be happy в своей избирательной кампании.

- Э… - я впадаю в легкий ступор – В каком так сказать качестве?

- Дело в том, что наш президент Картер недавно не очень удачно пошутил насчет резкого роста цен на бензин. Мол, не волнуйтесь. А журналисты тут же пошутили в ответ – Будьте счастливы. Уорен хочет сделать клип с кадрами выступающего Картера, ценами на бензоколонках и закадровой музыкой из песни. И дальше крутить его каждый день по телевидению. Разумеется, после того как утихнет эта шумиха с авиакатастрофой

- Да, разумеется - я задумался

А что… Это может сработать. Бензиновый кризис набирает обороты, усиливается кризис вокруг захвата заложников в иранском посольстве. А Магнус на всем этом зарабатывает у избирателей очки.

- Хорошо, я не возражаю. Пусть использует нашу песню. За деньги

- Конечно! – голос Гора полон энтузиазма – Подпишем официальный контракт

Попутно я размышляю над тем, нужно ли мне согласовывать эту акцию с ПГУ и Веверсом. Прихожу к мысли, что нужно. Разговор все-равно пишется, так что в Ясенево узнают. А значит, мне надо сообщить Иманту Яновичу обо всем первым. А тот уже доведет до Пельше.

Дальше работа входит в привычное русло. Совещания с сотрудниками, репетиции, улаживание мелких бытовых конфликтов. Роза Афанасьевна опять поцапалась со Львовой, Татьяна Геннадиевна на распевке поругалась с Альдоной. Самая большая головная боль – Вера. Девушка смотрит на меня грустными глазами и молчит. «Страдания юной Жизели». Часть вторая. Сначала были скандалы, теперь вот это. Даже не знаю, что лучше. Тем более настроение Веры сказывается и на работе. Поет она так себе, входит в нужный ритм только после многочисленных окриков мамы. Атмосфера в коллективе совсем не рабочая. Лишь Лада радует меня своим неиссякаемым задором и смехом.

После репетиций в кабинет заходит Клаймич.

- Виктор, разговор есть.

Ну, раз разговор… По громкой связи прошу Полину Матвеевну сварить нам кофе, а пока достаю коньяк и наливаю директору рюмку. Григорий Давыдович довольно щурится:

- Вчера говорил с одним старым знакомым, узнал печальную новость. На прошлой неделе трагически погиб Володя Ивасюк.

Клаймич многозначительно замолкает, но мне это имя ничего не говорит. Пожимаю плечами.

- Витя, это главный автор песен Сони Ротару. Так что жди теперь в гости Евдокименко.

- А это кто?

Мой директор иронично закатывает глаза к небу. Но поскольку входит Полина Матвеевна с кофе, при ней он блюдет субординацию и не спешит обвинить меня в дремучести и незнании главных персонажей нашего советского шоу бизнеса.

– Толя Евдокименко – это директор, а по совместительству и муж Сони. У них в последнее время и так-то с репертуаром неважно, ярких новых песен у Сони давно не было. Кроме дуэта с Карелом Готтом даже вспомнить нечего. Теперь и вовсе плохо будет. А учитывая ваши напряженные отношения с Пугачевой, Толя обязательно к нам обратится, он ее сам терпеть не может.