Несколько секунд она смотрела на меня, а затем сказала весьма скептическим тоном: «Каким соседям вы поставляете продукты?» Не помедлив ни секунды, я ответил: «Расселам, они тут рядом живут». Тут мне пришло в голову, что она ведь может им позвонить, поэтому я быстро ответил: «Вообще-то, мистеру Расселу, Дэвиду, как он предпочитал, чтобы его называли», а потом я поджал губы и печально кивнул: «Но знаете, из-за этой истории с разводом они в последнее время не очень-то много мяса покупают».

Женщина тут же мне посочувствовала, и ее тон немедленно смягчился. «Могу себе представить, – печально сказала она, – развод – это ужасная вещь». А потом неожиданно оживилась и спросила: «А что же у нас сегодня в нашем милом грузовичке?» Я поднял указательный палец и сказал: «Минуточку, сейчас принесу», побежал к пикапу, взял по коробке каждого товара и вернулся, нагруженный дюжиной коробок. Стопка из двенадцати коробок угрожающе покачивалась выше моей головы.

Когда я вернулся к воротам, женщина сказала: «Здесь так холодно, может быть, зайдете в холл?»

«О, спасибо, – ответил я, испустив парочку вполне понятных вздохов и стонов, – эти коробки такие тяжелые». Я вошел в отделанный серым мрамором холл, где вполне мог бы приземлиться самолет, и добавил: «Вы правы, на улице очень холодно, просто ужас!» Тут я рухнул на колени и с грохотом опустил коробки на мраморный пол.

Тут я сделал паузу и посмотрел на своих мучителей.

Они, казалось, испытывали скорее шок, чем отвращение, слушая перечисление всех прекрасных баек, которые я рассказал той доброй старой женщине. Они и не подозревали, что главные байки были еще впереди. Конечно, я понимал, что не стоит вдаваться во все неприглядные подробности того, как я убедил добрую старую женщину купить все сорок коробок с мясом, которые были у меня в грузовике, но я просто не мог заставить себя остановиться. Я испытывал иррациональное чувство гордости, вспоминая те дни, когда я был еще начинающим продавцом. Кроме того, пока я рассказывал о своем прошлом, у меня не было времени сосредоточиться на настоящем, то есть на той печальной реальности, которая теперь была моей жизнью. Так что я с удовольствием продолжил.

– Вот что я вам скажу, – продолжал разглагольствовать я; мое бахвальство просто перехлестывало через край, – в жизни каждого молодого человека бывают такие моменты, которые все определяют, те моменты, когда происходит нечто невероятное, и он понимает, что теперь в его жизни все изменится.

Я остановился для вящего эффекта.

– И это был один из таких моментов. Да, я незаконно продавал людям на пляже мороженое, но это было не торговлей, а настоящей тяжелой работой плюс желание добиться успеха. И даже мой аукциончик в стоматологической школе еще не был настоящей торговлей, хотя я уже и сделал еще шаг в этом направлении.

Но когда я посмотрел на доброе улыбающееся лицо этой женщины, – продолжал я так, как будто говорил о каких-то сверхъестественных событиях, – то меня охватило какое-то странное, почти волшебное чувство. Казалось, я точно знаю, что эта женщина хочет услышать, – нет, точнее, что я