— Они тебя и слушать не станут, — возразил Пашка, а в глазах и в голосе его так и полыхала надежда.

— Посмотрим, — сказал Денисов. — В общем, это мое дело. Разберемся. Одно я тебе обещаю твердо: больше ты их никогда не увидишь. Но и ты должен так же твердо обещать…

Не дослушав, Пашка отчаянно закивал головой, замычал даже в приступе чувств, а у Денисова от жалости на глазах выступила влага. Бедный Пашка!

Через десять минут они были во дворе, рядом с хоккейной коробкой. Вокруг по-прежнему было пусто и тихо. Даже пенсионеры никогда не сидели здесь на скамеечках. Двор этот, вероятно, казался им неуютным. Денисов подошел к тому месту, куда он засунул сумку, и, оглянувшись, полез в кустарник.

Сумки не было.

— Сейчас-сейчас, — пробормотал Денисов, ощупывая соседние кусты.

Пашка нетерпеливо топтался на асфальте.

— Сейчас. — Денисов полз на четвереньках вдоль забора, словно еж в сухой листве. За ворот рубашки на вспотевшую шею ему сыпалась какая-то труха, битое стекло раскровенило ладонь.

— Чего хулиганите! — крикнул со стороны злобный голос. — Не садили, не ростили, а ломать — все мастера. Щас милицию вызову!

От неожиданности Пашка едва не подпрыгнул на месте. С тротуара на них с ненавистью смотрела крепкая усатая старуха.

— Никто ничего не ломает, — устало сказал Денисов, вылезая из кустов.

— Ломать-то каждый сумеет. Хулиганье! — не унималась старуха, готовая излить на них весь запас раздражения, накопленный за долгую жизнь. — И молодого тому же учит!

— Чего вы кричите? — обиженно сказал Пашка, но Денисов потянул его за собой.

— Пошли!

Старуха не переставая ругалась им вслед, и даже когда они свернули за угол, еще слышали некоторое время ее пронзительный голос. Шли молча, и только у самого подъезда Пашка потерянно спросил:

— Куда же она делась?

— Черт ее знает, — пожал Денисов плечами. — Сперли сумку. Нет ее.

— Что же теперь делать?

— Ничего, — ответил Денисов уверенным тоном, который, однако, совершенно не соответствовал его настроению. — Все будет нормально. Твои дружки знают, где ты сейчас живешь?

— Я никому не говорил. То есть сказал, что буду жить у отца, но адреса они не знают.

Денисов подумал, что надо было бы предупредить Ларису, если она не уехала еще со своим приятелем, чтобы ненароком не проболталась. Поэтому он сразу потянулся к телефону, едва они вошли в квартиру, но аппарат ожил прежде, чем Денисов успел к нему прикоснуться. Они с Пашкой переглянулись, захваченные одной и той же внезапной мыслью, а потом Денисов снял трубку.

— Будьте любезны, Пашу позовите, пожалуйста.

Вежливый юношеский баритон должен был вызывать безусловное доверие. Именно поэтому Денисов насторожился.

— Вы ошиблись. Здесь таких нет, — ответил он и ясно услышал, как собеседник ухмыльнулся.

— Передайте ему, что звонил Ярослав, — сказали на том конце телефонной линии и повесили трубку.

— Кто такой Ярослав? — спросил Денисов сразу побледневшего Пашку.

— Это Ярик… Значит, теперь они меня найдут… Ну кто тебя просил брать сумку!

Пашка вновь возвращался к исходной точке их разговора, и Денисов постарался этого не допустить.