- Но он же вернется сегодня?
- Не знаю. Когда ему плохо, может пропадать неделями, месяцами. Ты же дождешься его?
- Конечно, дождусь.
Так потекли дни, один за другим, но Лерона по-прежнему не было. Две с половиной недели показались вечностью, я уже начала волноваться, хотя остальные вели себя абсолютно спокойно. Каждый день приходила в его комнату, приносила поднос с едой и ждала около трех часов, затем уходила обратно. А вечером засиживалась допоздна, точнее залеживалась на его кровати.
И вот, в один из вечеров, когда шел жуткий ливень, грохоча по крыше, будто с неба падали не капли воды, а груды камней, как всегда сидела у него. И собралась было уже покинуть комнату, вдруг услышала топот по крыше, поэтому села в кресло, которое стояло в темноте, и затаилась. В окне появился Лерон, наконец-то. Спустя почти три недели он все же вернулся. Бонно вытерся полотенцем и даже не заметил поднос с ужином на своем столе. Он направился к кровати, однако остановился и начал принюхиваться:
- Чем пахнет? – спросила я из темноты.
На что Лерон выпрямился и затаился, он боялся произнести хоть слово, тогда я встала и вышла на свет:
- Я не смогла уйти от тебя. Так что, носила завтраки, обеды и ужины каждый день в надежде, что ты вдруг появишься.
Лерон в этот момент подошел к кровати и сел.
- Почему же ты молчишь? Не рад, что я осталась? Или ты обиделся и теперь ненавидишь меня?
И он заговорил:
- Я не могу обижаться или ненавидеть тебя, это претит моей природе, точнее природе моих чувств.
Я медленно подошла к нему:
- И какова же природа твоих чувств?
В окне в это время сверкала молния, вдалеке слышались раскаты грома. Дождь попадал на подоконники и мелкими брызгами разлетался по комнате, а мы смотрели друг другу в глаза.
Но Лерон так и не ответил, он лишь наклонил меня к себе и поцеловал, тогда я поняла, что не смогу его бросить, даже если он убьет тысячи бандитов у меня на глазах.
Я уложила его на кровать, а сама села сверху, мы целовались и чувствовали, как в венах начинает закипать кровь. Лерон медленно снял с меня платье, и мы перевернулись, теперь он был надо мной, этот большой, сильный и дикий зверь. Его руки аккуратно касались тела, когти чертили по коже, но это было скорее приятно, а губы целовали очень нежно. Затем Лерон остановился и спросил:
- Ты уверена, что хочешь довериться мне? Я люблю тебя, но боюсь, что зверь может возобладать.
- Зверь тоже способен любить, а значит, будет так же нежен и ласков.
И тогда он отдался на волю чувств, однако все еще осторожничал.
Лерон ласкал так, как может ласкать только влюбленный зверь. Я чувствовала его всем своим существом и не хотела терять эти ощущения, а Лерон боялся закрыть глаза, он желал видеть меня, видеть каждый изгиб, слышать каждый вздох и каждый удар сердца.
Его хвост снова обвился вокруг моей лодыжки, я кожей ощущала горячее тело моего зверя. То он двигался медленно, то ускорялся. С каждым движением внутри росло напряжение, Лерон же не останавливался, он чувствовал меня, чувствовал нарастающее возбуждение и когда, казалось бы, я уже готова была сдаться, вышел из меня.