На лестнице было тихо. В сером свете непривычных теней не рисовалось. Запах спокойный: моча, окурки, цементная пыль…

Он скользнул на площадку, стволом контролируя лестницу:

– Пошли!..– И вслушивался, внюхивался, пока жена запирала дверь и прятала ключи.

– Сколько раз тебе говорил – не носи пистолет в сумочке! Никогда не успеешь достать.

– А где мне его носить? Я б сказала!

– Перестань при детях! В левом рукаве, ручкой вперед.

– Он слишком большой!

– А где я тебе дамский возьму? И все равно от этих шесть и пять никакого толку.

– У Иванихиной смит-вессон-38 вообще в ладони умещается. А калибр девять миллиметров, и патрон мощнее Макарова.

– И где она его носит? Так и ходит – в ладони?

– В сумочке!

– Вот шлепнут вас, двух дур с сумочками.

– Я в школу опозда-ю…– заныла дочка. Сын присоединился мгновенно:

– А когда мне-е купят пистоле-ет!..

О господи, вздохнул Горелов. Еще день не начался. Скорей бы отпуск. Затовариться и спокойно жить дома.

Он ссыпался на пролет вниз, описал дулом широкую восьмерку и сделал жест семье спускаться.

У подъезда ничто не внушало подозрений. Кусты были сбриты под корень, не заслоняя сектор наблюдения. Горелов вынюхал воздух, вслушался, развернулся по сторонам – махнул рукой к троллейбусной остановке, конвоируя семейство сзади-сбоку.

Там рассредоточилось человек десять. Пенсионер с бельмом во весь глаз держал ветхий дробовик в опущенных руках, как гриф штанги, норовя заехать кому-нибудь как раз по уровню в пах.

– Вы бы, папаша, взяли свою дурынду стволами вверх,– посоветовала дама с наганом, торчащим из брезентовой кобуры, разумно пристроченной снаружи жилета под грудью.

– Видишь, как нормальные люди носят,– заметил Горелов.

– В транспорте сопрут,– хмыкнула жена. По просадке разбрызгивавших грязь машин можно было определить, у кого заводское бронирование, а кто просто засыпал песком внутридверные пространства.

– Ложись,– вдруг бросил морщинистый мужик с ухоженным симоновским карабином.

Горелов среагировал раньше, чем успел заметить пулеметное рыльце в окошке несущейся БМВ. Он сгреб и придавил к асфальту детей, прикрыв их своим телом, и дернул за ногу жену, свалив рядом.

Очередь пробарабанила над головами. Вибрирующей струной запел рикошет, чмокнуло дерево и звонким металлическим щелчком отозвался столбик навеса.

Морщинистый хищно повел карабином вслед и выстрелил. Отчетливая искра вылетела из заднего крыла исчезающей БМВ.

– Забронировали бак, суки,– беззлобно сказал мужик, выбрасывая из патронника дымящуюся ГИЛЬЗУ.

– Во ныняшняя-то молодежь кака пошла!..– воронежской проговоркой запричитала бабка, тряпочкой счищая грязь с чугунной печной вьюшки, пристроенной к животу.

– Дело молодое,– прокряхтел дедусь-пенсионер, собираясь и распрямляясь под прямыми углами, как складной метр. Почистил колени и горестно посмотрел на обляпанный дробовик.– Братва развлекается…

– У нас вот так бухгалтера на той неделе убило,– возбужденно улыбаясь, зачастила дама с наганом.– Как раз квартальный отчет сдавала, допоздна засиделась накануне, не выспалась, зазевалась – и вот так же!