Вандаарифф снова убрал пластинки в саквояж и достал вторую стопку. Такие карточки Чань еще никогда не видел, потому что они не были синими, а сверкали разными цветами. На первой были оттенки красного.

– Начнем с железа.

На пластинке не было ни чувств, ни воспоминаний – ничего, что имело бы отношение к жизни людей. Ощущения Чаня стали смутными, и он почувствовал вкус крови в горле. Вандаарифф убрал эту пластинку и выбрал другую, зеленоватую и с медными искрами…

Он погружался в одну пластинку за другой и впитывал их содержание. Если раньше стекло внедряло в его мозг воспоминания, то теперь разум в процессе не участвовал, но какие-то важные силы переходили из стекла в его тело. Каждый раз кардинал чувствовал отвращение, но становился сильнее. Вандаарифф закалял тело Чаня, как кузнец сталь. Когда пластинки возвращались в саквояж, боль отдавалась в его костях и сжимала внутренние органы. Зубы горели, как угли в горне. Вандаарифф засунул руку в карман пиджака и достал восьмую пластинку – ярко-оранжевую. Он схватил Чаня за затылок и поднял карточку к его глазам. Чань снова выгнулся, потому что острая боль пронзила позвоночник.

Наконец, карточка была убрана. Чань едва дышал.

– Я перережу вам горло, – выпалил он.

Вандаарифф снял перчатки и защелкнул саквояж.

– Три дня, кардинал. Через три дня вы сможете сделать это.

Но на следующий день он услышал голоса в другой комнате. Потом дверь распахнул доктор Свенсон, а за ним вошла Селеста и глупо завизжала. Свенсон бросился к цепям, но Чань остановил его, прошептав:

– Где мы? Где он? Где его помощник?

– На заводах Ксонка в Рааксфале, за дверями совсем близко солдаты.

Появилась еще одна фигура: неужели Фелпс?

– Они услышали, идут сюда!

– Не трогайте цепи! – шикнул Чань. – Быстро к стене, прячьтесь!

Свенсон уже закрыл дверь. Чиновник из министерства забился в угол. Селеста Темпл окаменела, уставившись на тело кардинала. Наконец она обратила внимание на яростно сигналившего ей Свенсона и спряталась под стол. Эта девушка могла их всех отправить на тот свет.

Пару секунд он ничего не слышал… затем потайная дверь открылась, скрыв Свенсона. Никто не вошел. Чань дернул головой, как будто только что очнулся, и заморгал от яркого света. Он видел тень Фойзона и блеск металла в его руке.

– Что теперь? – хрипло спросил Чань. – Где ваш хозяин?

Фойзон быстро шагнул внутрь, не дав Свенсону, Фелпсу шанса как следует прицелиться и выстрелить в него.

– Где они?

– О ком вы говорите? – Чань поднял голову. – Кот потерял свою мышку?

Он посмотрел за спину Фойзона и услышал еще чьи-то шаги.

– Бентон мертв, сэр! – сказал запыхавшийся мужчина. – Все убиты, кроме Хеннига. Он говорит, двое мужчин с пистолетами убежали вместе с девушкой!

– Куда убежали?

– Он не видел, сэр. Мы их везде ищем.

– Приведите Хеннига. Сообщите лорду Вандаариффу.

– Но, сэр, если мы их найдем, никто не должен знать.

– Если мы их найдем, то известим об этом. Ступайте, немедленно.

Мужчина убежал. Во время беседы Фойзон не спускал глаз с Чаня, который не мог решить, был ли тюремщик азиатом, лапландцем или финном.