Она в ужасе увидела, как он переносит ногу ближе к краю. Потревоженный этим движением камешек покатился и полетел в темноту. Она ждала, что он упадет вниз на скалы, но никакого звука не последовало.

– Жаль, – лишь сказал он.

Ее охватила паника. Все ее чувства обострились: она ощущала, как в ступню острым углом уперся камень; чувствовала вкус доносившейся ветром с океана соли; слышала шорох собственных ног, когда внезапно ринулась вперед.

– Миа, нет!

Но она уже стояла вровень с ним. Она замерла, стараясь сохранить равновесие. Затем заставила себя взглянуть вниз. Лунный свет отражался в колечках на пальцах ее ног, а дюймом дальше – за краем утеса – был только воздух. Темнота скрадывала высоту, но ей все же были видны призрачные тени гранитных глыб внизу – там, где разбивались волны.

У нее остался лишь один козырь.

– Если ты решишься, Ной, я сделаю то же самое. – Она медленно подняла голову и, повернувшись, посмотрела на него. У него была рассечена губа, а на скуле темнела запекшаяся кровь.

– Не валяй дурака!

Она стояла совершенно неподвижно, стараясь побороть нараставший внутри страх.

– Отойди от края!

– Я отойду вслед за тобой.

– Хочешь меня обмануть?

– Ты же знаешь, что нет. – Она осторожно вынула из кармана его предсмертную записку и подняла ее между ним и собой. – Ты не писал этого, Ной. И ты здесь не был. Вот, возьми. И мы оба отойдем. Этой ночи просто не было.

Она ждала. Прохладный ветерок обвеивал ее руку с трепещущим в ней листком бумаги.

– Бери же, Ной.

Время словно остановилось. Во всем мире остались лишь они. Вдвоем. На краю утеса. До нее донеслось частое чередование вдохов и выдохов, и она не сразу поняла, что это ее дыхание. По верхней губе покатилась капелька пота. Она молила, чтобы он забрал страничку и все это закончилось бы.

Миа ощутила колебание воздуха и поняла, что это рука Ноя – она поднималась, большая и сильная. Его пальцы дотянулись до листка. И она ощутила, как листок, выскользнув из ее руки, оказался у него.

Она почувствовала глубокое облегчение. Напряжение, сковывавшее ей ноги, отпустило, и ее колени едва заметно просели – чуть ослабли, почти невидимо наклоняя ее вперед. В поисках равновесия она провела перед собой рукой, но не ощутила там ничего, кроме темноты и пустоты. Движение повлекло за собой еще больший наклон – она согнулась и взмахнула другой рукой. Звякнули браслеты на руках – она напоминала живую мельницу на ветру.

Ее вес перенесся на носки, а пятки стали съезжать со скалы, и она встала на цыпочки. Послышался хруст камней – Ной бросился к ней, и она почувствовала, как он, пытаясь дотянуться, коснулся ее кончиками пальцев. Но было слишком поздно.

Миа слышала, как он выкрикнул ее имя, но она была уже вне досягаемости. Она ощутила лицом прохладное дуновение ветра, увидела яркое мерцание звезд и услышала завораживающий зов волн, навстречу которым она летела, и ее тело казалось невесомым, как слезинка.

Кейти ощущала, как в ее ушах пульсирует кровь. Все, во что она успела поверить, оказалось неправдой.

– Она сорвалась?