Вид женщины, у которой лоб и волосы на чёлке оказались в чёрном мазуте, в самом деле впечатлял. Видимо, сама она своей внешности ещё не обозрела, кажется. Хотя могла себя рассмотреть в стоящем на полу зеркале, ещё когда поднималась по лесенке. То есть ей бы смутиться, ан нет! Императрица вознамерилась ответить её высочеству какой-то резкостью, но… получила такой шлепок по мягкому месту ниже спины, что взвизгнула и задохнулась от возмущения. Зато вместо неё зло и резко заговорил выбравшийся наверх Когуярский:

– Да потому что ваша императрица совсем мозги свои растрясла на ночных пирушках и окончательно соображать перестала! – выкрикивая это, он резко выдернул снизу лестницу, и послал три искорки в стену и в пол под ногами, закрывая портал. – В следующий раз, когда решит куда-то отправиться с подобной авантюрой, немедленно советую сажать её в темницу на цепь, бить по голове и усыплять на несколько суток! Целее будет! Это же надо додуматься сигать в неизвестное для себя место?! – под эти крики три фрагмента раскрывающегося портала, бесшумно укладывались на свои прежние места. – Да ещё без всякой подстраховки?! Задержись я по своим делам, чёрные и мерзкие кроты её бы уже жарили на алтаре в прямом и фигуральном смысле этого слова! Позор! Глава государства, глава империи!.. А ведёт себя словно глупая, безответственная девчонка!.. Через два часа собираем Малый Совет: вы трое да я с главнокомандующим. Будем с Апашей строить кого-то вдоль стен и ставить в угол!..

Он ещё бы кричал и разорялся, но Мария проскочила в ванную комнату и накрепко закрыла за собой дверь. Щёлкнул закрывающийся засов. А когда экселенс выдохся на момент, не смирившаяся страдалица выкрикнула в щель:

– Кать, пусть мне принесут что-нибудь одеться! Только без неуместного ажиотажа среди придворных, незаметно. Отправь с секретарём Вере на нашем тайном языке записку.

Принцесса выскочила в гостиную, застав там обоих мужчин в тех же самых окаменевших позах. Настолько они замерли и старались не дышать, прислушиваясь к воплям, вполне отчётливо доносящимся из-за двери, не имеющей хорошей звукоизоляции. Подскочила к столу и начала писать записку для сестры.

Тогда как из спальни звуки ссоры продолжали доноситься вполне отчётливо.

– И как ты меня посмел ударить?! – вопила императрица, упрятавшись за преградой. – Плебей! Ты будешь наказан!

– Я вот сейчас выломаю дверь, и так добавлю, – сердился Платон, – что неделю на трон сесть не сможешь!

– Только посмей! Я тебя тогда разжалую в конюхи!.. И вообще, как ты умудрился меня ударить? Почему моя защита пропускает твою руку?

– Потому что даже она понимает: надо хлестать ту задницу, которая глупее головы и постоянно ищет для себя приключения!

К тому моменту Катерина уже написала записку и собралась отправлять её с секретарём. Но вспомнила, что Вера где-то в подвалах, занимается там интенсивным поиском иного портала, через который можно забраться в склад с груанами. Поэтому только запоздало ахнула и бросилась обратно в спальню.

Начало диалога подслушивающие принц и секретарь не услышали. Только интенсивный шёпот и недоумённое рычание. Ну и недовольное восклицание императрицы: