- Сережа...

- Не перебивай. Ты ее любишь, она тебя тоже, вы здорово смотритесь вместе. Витя, я тебя очень прошу останови на ней свой выбор и брось свои кобелиные замашки. пусть хоть у вас все будет хорошо.

- Серега, ты не представляешь, - голос Виктора звучал радостно, с какими-то неестественными для него восторженными нотками. Виктор редко откровенничал, но если начинал, то уже не остановить. - Я сам заметил, она для меня больше чем просто подруга, она для меня больше чем женщина и уж конечно несоизмеримо больше чем дырка в матрасе. Я с ней отдыхаю, отдыхаю душой. Я прихожу к ней, как домой, где уютно и тепло, где есть...

Голос его слился в гул, и Сергей почувствовал, что проваливается. Он подошел к окну и распахнул его. В лицо ударила волна холодного воздуха, а потом окатила его целиком, но он этого практически не чувствовал. Он услышал голос Виктора, такой необыкновенно щебечущий и улыбка тронула его губы. Он порадовался за друга. Потом он услышал как голос наполнился тревогой, дрогнул, а вот как Виктор, вскакивая с кровати, завопил истошно его имя он уже не слышал. Ноги его подогнулись и он наконец провалился в сон, которого так требовал организм, и которому так сопротивлялся разум...

... Он приоткрыл зажмуренные от страха глаза. Опасно заточенный кусок метала погрузился в его тело, и он с тревогой и облегчением начал падать в бесконечную тьму, которая исключала и жизнь реальную, и жизнь во сне.

Часть третья.

Ах зачем война бывает?

Ах зачем нас убивают?

В. Егоров.

Тьма отступила от него довольно скоро. А он-то уже губы раскатал, что умер. Мучения продолжались, а если быть еще ближе к истине, то они только начинались.

Он приоткрыл глаза и тут же потерял сознание, а может пришел в сознание. Начался кошмар. Наверно он засыпал и просыпался, а может терял и вновь обретал сознание. И там и тут над ним мелькали какие-то лица, приближался и отдалялся гул голосов.

Лица, голоса, боль. Боль ноющая, боль во всем теле. Затем вспышка боли, и снова лица и гомон, но уже другие. И боль такая же ноющая и снова вспышка боли. Невыносимо. И снова, и снова, и снова...

Он думал, что попал в ад и так будет продолжаться вечно, но все имеет свой конец. Судьба сжалилась над ним, и он снова погрузился в спасательную тьму.

Когда он пришел в себя, он понял, что чувствует себя гораздо лучше. Боль чуть отпустила и было совершенно ясно, что он жив. Вот только непонятно спит он или нет.

Он открыл глаза. Да, он спит. Это не отель и даже не современная больница. Он попытался повернуться, но у него ничего не вышло. Во-первых было больно, а во-вторых неудобно, он весь был опутан бинтами. Он повернул только голову. На душе полегчало, перед ним сидел Виктор и улыбался самой искренней улыбкой, на которую только способен человек.

- Витя, - захрипел Сергей. Голос его звучал так будто он не разговаривал несколько дней, но так оно наверно и было.

- Ну что, прочухался?

- Вить, а мы где?

- Прочухался, - довольно протянул Виктор. - Мы в госпитале. С тобой все в порядке теперь. Доктор сказал, что ты будешь жить, теперь я это и сам вижу. Я же тебе говорил, что все будет в порядке. Ну вот, а теперь спи.