Кое-что Виктория записывала.

Облачаясь в парадную пару (пятна отчищены, пуговки переставлены), Стратополох краем уха прислушивался к голосу ведущего. Суть высказываний воспринималась обрывками. -…господство одного аффекта над всеми… -…определенному лицу, которому они экстатически преданы и во имя которого… -…как правило, личности тревожного фобического склада…

Насколько Артём мог понять, граждан, заботящихся о своем психическом здоровье, предостерегали против восторженных прилюдных высказываний, стихийных митингов и особенно против обращений с просьбами непосредственно к портрету доктора Безуглова.

Спохватились…

– Ты осторожнее, - ласково потрепав жену по загривочку, предупредил он на прощанье.

Та оторвалась на секунду от экрана и улыбнулась - тревожно, почти заискивающе.

– Нозофилия, - нарочито занудливо, в тон телевизору процитировал Стратополох, - проявляется в особом пристрастии некоторых лиц находить у себя болезни и заниматься их лечением. Чаще всего, некомпетентным.

– Ты куда?

– В редакцию, - сказал он, мрачнея. - Кое-кому шею намылить. Ошибку сделали, козлы…

– Пуговке - привет.

– Вика!

Конечно же, грозные высказывания Стратополоха в адрес газеты «Будьте здоровы!» следовало делить как минимум на шестнадцать. Редакция ее обитала на одном из этажей здания, принадлежащего Министерству Здравоохранения, так что скандала там особо не учинишь. Здравоохранка - учреждение серьезное.

Высотный дом яично-желтого цвета твердыней возвышался над окрестными строениями, и в него еще надо было ухитриться попасть.

– Мне в редакцию, - объяснил Артём.

– К кому? - неумолимо спросили из-за бронированного стекла.

– В «Литературный диагноз».

– К кому именно?

– Н-ну… понимаете… заметка была без подписи…

– Вы кто?

– В смысле - фамилию? Стратополох.

– Стратополох… Стратополох… - забормотал дежурный, гоняя по монитору списки дозволенных в здании лиц. Замолчал, вскинул глаза. - Артём Стратополох?

– Да… - удивленно ответил тот.

– Документ, удостоверяющий личность, есть?

– Да… вот…

– Ваш пропуск… - В щель под бронестеклом была просунута пластиковая бирюлька. - Вас ждут. Куда идти, знаете?

– Н-нет…

Исполнившийся почтения дежурный оторвал задницу от стула и принялся подробно и доступно растолковывать, как добраться до лифта и на каком этаже высадиться.

Что происходит?

– Здравствуйте… - сказал Стратополох, не без робости переступая порог приемной.

– Артём Григорьевич! - в радостном испуге ахнула секретарша и вскочила.

Артём знал ее. Когда-то эта пепельная блондинка работала в «Заединщике».

Забегая то справа, то слева и отбивая при этом сумасшедшую дробь высокими каблучками, что несколько напоминало какой-то испанский танец, она провела долгожданного Артёма Григорьевича по коридору к дверям кабинета с табличкой «Лит. диагноз».

В кабинете навстречу Стратополоху с распростертыми объятьями взметнулся из-за стола еще один старый знакомый - бывший редактор «Заединщика», тот самый, с кем вчера Артём повздорил в сквере возле автомата «Моментальная патография». Самолично усадил дорогого гостя в кресло, затем вернулся под портрет дедушки Фрейда (обратите внимание, Фрейда, а не Безуглова) и сел, с нежностью глядя на вконец ошалевшего Стратополоха.