Отчасти успокоившись, снова развернул газету. Вот он «Литературный диагноз». И опять об Артёме Стратополохе - ни словечка. Обидно… Книжка-то уже месяц как вышла…

Поднявшись на второй этаж, Артём достал ключи, но тут дверь квартиры распахнулась и на блистающую чистотой площадку (теперь Виктория мыла ее через день со стиральным порошком) вылетел вечно куда-то спешащий Павлик. Был он в парадной форме: стального цвета шорты, отутюженная белая рубашка, на шее - аккуратно повязанный розовый галстук.

– Куда это ты? - не понял Артём.

– На консилиум, - радостно отрапортовал сын. - Митьку исключать будем.

– Как? Из школы? - ужаснулся отец. - За что?

– Не, не из школы, - успокоил Павлик. - Из юннатов. Достукался - сеструхин галстук надел и так пришел…

– В класс?! Может, не нарочно?

– Ну да, не нарочно! С Толяном на щелбаны поспорил!

– Ты хоть перекусить-то успел?

Но белая рубашка уже мелькнула на промежуточной площадке - и сгинула. Хлопнула дверь подъезда. Несколько секунд Артём стоял, оцепенело глядя в пустой пролет. Ай-яй-яй, что делается! Вот уже и чистки рядовку них…

В последнее время Виктория вообще научилась неплохо готовить, но сегодня она явно превзошла саму себя. Рядом с дымящейся тарелкой умопомрачительного харчо стояла ваза из непрозрачного морозного стекла, полная светлых водочных капсул. Артём Стратополох уплетал первое, демонстративно мыча и мурлыча от удовольствия. А со стены кухни на него ласково взирал известный портрет доктора Безуглова, снабженный понизу оскорбительным изречением: «Патриотизм - самая изощренная форма нанесения ущерба Родине».

Прятать глаза было бы несколько унизительно, поэтому Артём, поглядывая с ответной улыбкой на изображение Президента, в отместку принялся вспоминать, как однажды, ожидая со дня на день возвращения Вики с курорта, он на всякий случай решил уничтожить осевшие в памяти компьютера порнушные снимки из Интернета. Посмотрит - убьет, посмотрит - убьет, посмотрит… И вдруг указательный палец замер над кнопкой. Вроде бы снимок как снимок. Улыбчивый педофил охмуряет первоклашку с бантиками. Оба еще одетые. Только вот личико у педофила почему-то знакомое. Пригляделся - ба! Да это ж наш доктор Безуглов школьников с началом учебного года поздравляет! Видимо, с другого сайта затесался…

С какой, однако, ехидцей на портрет не поглядывай, а гнездилось в Артёме предчувствие, что второе ему спокойно доесть не придется.

Так оно и вышло.

– Все-таки решил закодироваться? - с надеждой, сама еще не веря своему счастью, спросила Виктория. Карие глаза супруги сияли нежностью и любовью.

Мягкий, тающий во рту кусок в меру отбитой, прекрасно прожаренной свинины отвердел и стал поперек горла.

– С чего ты взяла? - пробормотал Артём. Карие глаза опечалились.

– Ну… мне показалось, ты сегодня ходил на прием…

– Да, ходил… Посоветоваться… провериться…

– Ну вот и закодировался бы заодно.

Кому депрессия - кому дом родной. Отбивная мгновенно утратила вкус. Явление, именуемое авгезией и наблюдающееся также при истерии.

– От чего?

– Ты знаешь, - тихо сказала жена.