Тут у геббельсовцев случилось горе от ума. Ведь их фальшивки не имеют никакой связи с документами тех лет. И они решили такую связь создать, замаскировав в «письме Берии» суммированием точные количественные данные из реальной справки Сопруненко о числе военнопленных, а потом эту связь «открыть». Получилось бы впечатляюще, если бы у них хватило ума понять, что от подписания письма Берией до его рассмотрения на Политбюро проходит 5–6 дней и эти дни нужно заложить в даты. Хотели как лучше… Но в связи с тем, как получилось, Геббельсовцы теперь справку Сопруненко от 3 марта не печатают и полных данных из нее не дают. Поздно, партайгеноссе! Вы ее опубликовали в 1991‑м. Вам тогда злотых сильно хотелось.
Но эта ошибка геббельсовцев достойна даже уважения, так как в ней видна попытка хоть какой‑то умственной работы, что уже само по себе удивляет. Поскольку все остальные признаки подлога, оставленные в этих «документах» фирмой «Пихоя & К°», являются плодом невообразимой тупости.
Вы помните, что польские пленные офицеры фактически делились на три части: одних, врагов СССР, отдавали под трибунал; вторую часть в марте‑апреле 1940 г. Особое совещание при НКВД признало общественноопасными и отправило из лагерей военнопленных в лагеря ГУЛАГа; а третья часть (395 офицеров) была переведена в лагерь военнопленных в Грязовце, в котором продолжала обозначать военнопленных, давая возможность СССР отвечать на вопрос, куда польские офицеры делись, – вот они, в Грязовце! И о том, что четыре сотни пленных из теперь уже бывших советских лагерей военнопленных в Козельске, Старобельске и Осташкове отправлены в Грязовец, геббельсовцы знают с 1940 г. А теперь взгляните на «письмо Берии». В нем из 14 736 офицеров предлагается (и Политбюро это «согласовывает») расстрелять 14 700. А где же здесь те 395, которые переведены в Грязовец? Почему же вы, идиоты, не заложили в эту фальшивку известнейший факт Катынского дела?
Но не спешите умиляться глупости этих академиков РАН и генералов россиянской юстиции, это еще не самый выдающийся их маразм в деле кустарного изготовления «подлинных» документов. Поэтому хотя о «письме Берии» еще можно говорить, но давайте перейдем к следующим изделиям артели инвалидов умственного труда «Пихоя & К°».
Фальшивка № 4.
Выше я писал, что фальшивок № 2 и № 3, представленных в Конституционный суд в 1992 г., геббельсовцы ныне стесняются до такой степени, что по сей день не только не опубликованы фотокопии этих сенсационных «документов», но геббельсовцы и упоминать о них боятся. О причинах перепуга я расскажу в истории о рассмотрении фальшивок на Конституционном суде, а сейчас перейду к тому, что геббельсовцы все же опубликовать рискнули, – к фальшивке № 4, ко второму экземпляру выписки из протокола решений Политбюро ЦК ВКП(б). Выписка исполнена пишущей машинкой на бланке. Бланк начинается предостерегающей надписью: