А в городе — пойдешь на базар, а там целый ряд лавок стоит с топорами, а мисок в кабаках по-пьяни бьют больше, чем у рода Барсов с изначальных времен было. Вот поэтому и мельчают там и люди и вещи, что много их, и оттого не ценится ничего.

…К чему это я все? — Да к тому что хреново в городе следопыту. Натоптано-перетоптано тут так, что глаза разбегаются — хоть на четвереньки вставай и ползи, носа от земли не отрывая. И то — бестолку, след тут долго не лежит, не успеешь оглянуться, а уж кто-то сверху натоптал, да еще и не по одному разу, так что…

Ну да впрочем — приказ он и есть приказ. Так что взял я тот кисет с монетками, да и отправился по постоялым дворам шастать… Только потом сообразил, что зря я один на это дело отправился, надо было верблюда с собой взять. Животных-то в городе все равно меньше чем людей. Так что если караван тот разыскивать, то уж лучше по верблюжачьим следам, а там уж можно и к людям присмотреться. Только вот когда я пеший заявляюсь, да начинаю возле стойл или кормушек вертеться… Народ-то у нас в Дааре какой? Коли прижмет их, так все давай орать — «Стража, стража», а как отпустит слегка — они нашего брата-солдата первым вором и жуликом почитают… Не без основания, правду сказать — жизнь то такая, что иной раз чужой барашек, а то и девка пригожая, сами в руки идут. А подвластны мы только суду военному, так что коли сразу за руку не поймают, то хрен ты с нас потом за того барашка или девку спросишь. Тут главное наглеть не надо, потому как с наглецами свои же и разберутся — нам с местными зазря ссориться тоже резонов нету.

Ну да ведь — одного барашка упрут, а народ переврет что целую отару украли да еще и пастухов с десяток вырезали, и пойдут байки по миру гулять. Вот и, когда я значит, к кормушкам или там стойлам подходил, за мной сразу с десяток глаз взглядами будто прилипали, а то и окрики начинались, дескать — «Шел бы ты, мил человек, подобру-поздорову, а то у меня верблюд такой кусачий, что намедни троих воров ножом зарезал». Мне-то все эти окрики, ясное дело, что писк мышиный. Народ у нас в Дааре конечно горячий, но при свете дня стражника убивать не станет. Но десятник наш строго приказал искать по-тихому, внимания к себе не привлекать. А тут за тобой чуть ли не десяток глаз глядит, какое уж тут «по-тихому».

Так что прошлялся я почти целый день, ноги гудят, от пива в брюхе расстройство, а без всякой пользы. Ну, правда, с городом познакомился, к людям присмотрелся. — Дело полезное, не вызнав местности охоту начинать нельзя. Все бы ничего, да тут Рааст-дурилка отличиться сумел. А мне это, вроде как в укор.

Утром при свете дня сумел толком осмотреть трофеи. Мушкет оказался под стать тем, с которыми мы тренировались в Спецкомплексе. Только что сделан более грубо и… — тяжеловеснее, что ли. Тут, как бы все понятно. В том смысле, что хотя у нас и пытались делать вещи наиболее приближенные к этой реальности, а все-таки сотни лет технологического отрыва просто так в унитаз не спустишь, потому, когда даже и старались делать похуже, а все равно получалось лучше, чем в этом времени. Тут вот, к примеру, мушкет — по сути своей бронзовая труба, прикрепленная к слегка обструганному деревянному брусу, приклад — как лопасть весла, и замок — крючок без особых технологических изысков. А то, что на оружие была намотана толстая перевитая серебряная проволока, делало вещицу еще более тяжеловесной и безвкусной, хотя наверняка бывший хозяин сего карамультука искренне полагал это признаком богатства и крутости. В общем — от всей этой конструкции разило чем-то таким — дикарско-первобытным. Судя по тому что нам рассказывали об уровне технологий Земли-2, тут умели делать вещи уровня века так 18 нашей земли, и уже вовсю переходили на ударно-кремневые замки, а это, похоже, была поделка мастерской одного из отсталых народов, которых тут тоже хватало.